– У Андроклида нет сыновей! – голос
Неандра дрогнул.
– Успокойся, брат, – Андроклид
положил руку ему на плечо, – так надо. Я ведь гол, как сокол, а у
тебя семья. Так нужно.
– Один лох, – задумчиво проговорил
Эвмен, – почти триста.
– А как иначе, кардиец? – сверкнул
зубами в улыбке Танай, – это же Фермопилы!
Линкестиец стоял на коленях,
уткнувшись носом в землю. Руки связаны за спиной, ремнями стянуты у
локтей. Ноги свободны, ну и что с того? Не убежишь... Некуда
бежать.
Союзники ликовали, шум стоял
нисколько не меньше, чем в битве.
Чья-то нога ткнулась в бок.
– Вставай.
Линкестиец не без труда поднялся на
ноги. Он не был ранен, но помят изрядно.
– Не бей его, Харидем.
Два человека. В доспехах, без шлемов.
Один худой, высоколобый, чуть лысоватый. Светлые кустистые усы и
борода скрывают рот. Другой покрепче, кудрявый, чернобородый,
загорелый, как эфиоп, золотая серьга в правом ухе.
– Ну что, Линкестиец, не узнаёшь
меня? – спросил чернобородый.
Александр медленно покачал головой,
чуть наклонился в сторону и сплюнул кровь.
– А я тебя помню. Видел при дворе
Филиппа, когда с ним ещё можно было разговаривать. Только ты тогда
совсем сопляк был.
– Повежливее, Харидем, – поморщился
худой.
– С какой стати?
– Ты забыл, о чём мы
договорились?
– Ну, дай мне насладиться моментом!
Ведь ни одного больше пса из верхушки не осталось! А тут целый
князь Линкестиды!
– Уважаю твоё желание отомстить, но
лучше направь гнев на других. Например, на Антипатра.
– Ещё бы нашли его...
– Харидем?! – раздался чей-то крик, –
стратег?
– Здесь! – обернулся
чернобородый.
К ним спешил какой-то воин с
небольшим кожаным мешком в руках.
– Нашли!
Харидем принял мешок, осторожно
заглянул внутрь, словно опасаясь увидеть гадюку. Расплылся в
злорадной ухмылке.
– Лёгок на помине! Вот такого тебя я
люблю! – он сунул руку внутрь и вытащил... – смотри, Линкестиец.
Смотрите все!
Александра передёрнуло. Харидем
держал за жидкие волосы голову его тестя.
– Какое варварство, – поморщился
худой, – что, нельзя было иначе?
– Не-ет! – прошипел стратег, слизнул
кровь с бледной холодной щеки своего врага.
Худой даже чуть отошёл в сторону,
скривившись от отвращения.
– Убери, прошу тебя.
– Ладно, – послушался стратег, сунул
голову в мешок и протянул воину, – отнеси в мой шатёр и охраняй,
как свою.
Худой повернулся к Линкестийцу.