С Томы тоже грубо сорвали одежду.
— Ладно, хоть одна девка. Выкуп, конечно, резко уменьшается…
если не узнать, почему пацана нарядили бабой. Неспроста же?
Три пары глаз вперились в меня:
— Рассказывай.
Почему нет? Малика же приняли? Эти на фанатиков не похожи, за
все время — ни единой аллехвалы.
Хотя… у преступников вера в Бога как-то уживается с
криминальными наклонностями. Убив, ставят свечку или церковь. Молят
о фарте. Колют купола.
Все же рискну.
— Не хотел умирать, — объяснил я. — Никто не удосужился
проверить.
— Это же черт! — расхохотался Борзой.
— Если я встречу падшего, я убью его, — процитировал Коптюк. —
Исполним закон?
Блеснул обнаженный меч. Страшно так блеснул, кровавыми отсветами
живого пламени.
— Нашелся мне законопослушник, — успокоил Борзой приятеля. — В
башне не знают, что он черт. Даже удочерили. Значит, можно
требовать как за дочку. Вяжи его снова, от пацанов всегда
неприятности.
Не дав одеться и даже прикрыться, Коптюк связал мне руки в
запястьях и опрокинул на пол.
— Лежи, не рыпайся.
Легко подняв Тому, Борзой перебросил ее себе через плечо. Одна
лапища придавила сверху, вторая подхватила протянутый Духаней
факел.
— Не скучайте тут без меня.
Один из боковых ходов скрыл его силуэт, а моего дернувшегося
тела коснулся меч Коптюка:
— Память короткая? Забыл, что велели?
Духаня следил за вскипающим котлом, Коптюк — за мной, а я — за
ходом, куда Борзой унес Тому. Хотелось насадиться на вжатый в горло
клинок. Останавливало, что тогда уж точно ничем не помогу — ни
сейчас, ни позже, никогда. Умереть было не жалко, жалко было
умереть без пользы.
Примерно через минуту Борзой появился один и пнул сапогом
выступавшую булыгу:
— Вся в крови и какой-то слизи.
Глаза Коптюка вспыхнули непонятным огнем.
Борзой брезгливо передернул плечами:
— Снаружи! Противно до черта.
— Больная? — всполошился Духаня. — Заразная?
Занимаясь готовкой, он отложил мешавший ему меч в сторону, а
затем, перехватив мой взгляд, отодвинул оружие ногой дальше за
себя.
— Шут ее знает, — отмахнулся Борзой, присаживаясь к костру. —
Воздержусь от греха подальше.
— А я посмотрю, что там и как, — сообщил Коптюк, сдавая Борзому
вахту надо мной.
— С тебя — секрет отключки! — полетело вслед от Борзого.
— Дорога ложка к обеду. Раньше надо было думать.
Коптюк ушел.
Сделав взгляд максимально трусливым, я чуть ли не с ужасом
уставился на меч, который опустил в мою сторону Борзой. Сработало.
Плашмя ударив клинком по щеке, Борзой сказал: