Между домами мелькнула тень. Вроде бы крупная собака. За ней ещё
одна. Остановилась, уставилась на меня и тут же прыгнула за угол. Я
видел её секунду. Странная порода, похожа на дога, только тело
абсолютно голое, без шерсти, тёмно-багрового цвета. Мускулистые
ноги, широченная пасть и красные угольки глаз. И экстерьер другой,
как будто тяжесть пригнула псину к земле, и она вынюхивала
что-то.
— Видел? — указал я Гуку на просвет между домами.
— И не раз.
— Что это?
— Пёсотварь. Мутант собаки.
— Мутант? Здесь радиация?
— Здесь крапивница, приятель. Это похуже любой радиации.
Я открыл было рот задать новый вопрос, но Гук опять приложил
палец к губам и сделал жест ладонью: смотри.
Город пролетал за дверью теплушки со скоростью сорок километров
в час. Насыпь поднималась над землёй метра на полтора, обзор был
неплохой, и кроме домов и пёсотварей, клянусь, пару раз я видел
людей, или кого-то их напоминающих. Охранники, скрестив ноги
по-турецки, играли в карты, не обращая внимания на то, что
находится за пределами стен вагона. Клетчатым тоже было не до
постапокалипсических пейзажей, и, похоже, я единственный, кому это
было интересно.
Паровоз загудел, показалась платформа, обложенная по периметру
шпалами, скрипнули тормоза. Из последнего вагона на ходу выпрыгнули
несколько человек в камуфляже, броне и с тактическими ранцами за
плечами. Разглядеть их я не успел.
Путь разделился две ветки. Одна пошла вдоль городской окраины к
горизонту, вторая повернула налево. Поезд прибавил скорость и вошёл
в поворот. Показались далёкие контуры Загона: изгибы терриконовых
стен, башенки-доты. Настоящая крепость. Только от кого она
защищает? От проказы? От мутантов? От других людей?
По обе стороны от насыпи встали заросли. Сразу и не поймёшь
чего. Однозначно — травянистое растение. Высотой с человека,
зонтичные венчики с мелкими голубыми цветочками. На толстом стебле
мясистые листья похожие на крапивные. И дурманящий пряный запах,
словно гвоздика.
— Респираторы! — резко крикнул Гук.
Охранники бросили карты, клетчатые очнулись от забытья и
принялись натягивать маски. Я тоже натянул. Кожа под тканью
мгновенно покрылось испариной.
— Крапивница, — кивнул на заросли Гук. Голос его доносился
глухо. — Если надышимся пыльцой…
Последние слова я не расслышал. Паровоз пронзительно загудел,
застопорился и через сотню метров встал, прогрохотав сцепками по
составу. Охранник, тот, который весёлый, велел оставаться в вагоне,
а сам, используя стационарную лесенку, взобрался на крышу и долго
вглядывался в колышущееся море зарослей. Я слышал, как он топал
берцами, доски прогибались под тяжестью. Потом он склонился головой
вниз и махнул рукой: