Марина плелась предпоследней в строю.
Нервировала ее и Зинка, которая специально встала за ней – на тот
случай, если Марине придет в голову дать обратный ход – от этой
цыганской оторвы всего можно было ожидать, отдавленные пятки –
самое меньшее зло. Марина чувствовала себя так, словно ее вели под
конвоем, и невольно ежилась в ожидании, что в ее спину, будто дуло
винтовки, вот‑вот воткнется кулак Зинки. Боялась и того, что
дежурный воспитатель неожиданно выйдет в коридор и застанет их тут
всех, накажут ли их в таком случае или просто ограничатся выговором
– Марине было без разницы, ей просто страшно было нарушать
правила.
Таким строем, который возглавляла
Ада, девочки прошли половину коридора. Спальни занимали третий
этаж: правое крыло и центральную часть, под ними – на втором –
находились учебные классы, на первом этаже – кабинеты
администрации.
Лестница не была освещена, и темнота,
густая, как чернильная паста, обязывала спускаться маленькими
осторожными шагами. Шли, натыкаясь друг на друга, но не издавали ни
звука – лишняя предосторожность не помешает.
Они спустились на второй этаж, когда
Зина вдруг дернула Марину за подол ночной рубашки и шепотом
скомандовала:
– Стойте!
– Чего ты?! – мгновенно
ощетинилась девочка, уже привыкшая в каждом «знаке внимания» Зины
видеть подвох.
– Тш‑ш, – шикнула соседка,
но беззлобно и тревожно. – Тут кто‑то есть еще!
– Кто? – испугалась Марина
и завертела головой, силясь в темноте разглядеть того, кого почуяла
– а иначе и не скажешь – Зина.
– А я что, знаю? Ни фига не
видно! Но кто‑то тут есть, зуб даю!
Зина шумно зашмыгала носом, словно
пытаясь по запаху, как зверь, определить, кто еще находился в
коридоре, помимо них.
– Нет тут никого! –
буркнула Рая, которой хотелось как можно скорее покинуть наводящую
на нее уныние учебную часть здания и оказаться в закрытом
крыле.
– Эй! – на всякий случай
позвала Зина, обеспокоенная шорохом, услышанным ранее лишь ею
одной.
– Говорят тебе, нет тут
никого! – раздраженно повторила Рая. – Идем! Чего
разоралась? Щас и правда кто‑нибудь сюда примчится на твои
вопли!
– И все же кто‑то тут
есть, – упрямо повторила девочка.
– Ну, есть и есть! Воспитатель
не стал бы в темноте прятаться! Сразу бы разорался и погнал нас в
спальню! Мышь, может, шмыгнула, а ты уже хай подняла!