С треском
лопнула пара изоляторов. Теперь пахло озоном и горелой пластмассой,
хотя вонь спекшейся плоти тоже никуда не делась. Труп кочевника
повис на изгороди кучей дымящегося тряпья. Волоски на запястьях
тлели и скручивались.
Алексей
потыкал в проволоку кончиком ножа. Стоит рискнуть или лучше
получить пулю в лоб? Интересно, какая смерть менее
болезненная?
Сзади,
совсем близко, дикари издали победный вой. Алексей уперся коленом в
обгоревший труп, перекинул другую ногу через ограду, перенес центр
тяжести вперед и мешком свалился внутрь огороженного периметра.
Прозвучала серия выстрелов, затем длинная пулеметная очередь,
напоминающая стук отбойного молотка. Алексею оставалось только
фиксировать эти звуки, потому что оценивать, анализировать он уже
не мог.
Алексей
встал с огромным трудом и понял, что неминуемо упадет, как только
двинется с места. Ноги напоминали хрупкие соляные столпы. Они как
будто крошились под его весом. Алексей шагнул вперед. Упал.
Медленно поднялся. Сделал еще несколько шагов и рухнул на колени.
Легкие горели огнем. Голова превратилась в набитую перьями подушку.
Он больше ни о чем не думал. Лишь постоянные толчки крови
продолжали отзываться в висках. Он заставил себя подняться в третий
раз.
Рявкнуло
кремневое ружье. Фонтанчик песка взвился возле правой ноги. Второй
выстрел. Пуля разорвала штанину, оставила жгучую царапину на левой
икре. Алексей упал, на этот раз сознательно, и пополз на животе к
ближайшему бараку. Площадку вокруг строений вымостили квадратными
известковыми плитами. Алексей ухватился за край бетонной отмостки и
подтянул вслед за собой непослушное тело.
Раздался
топот ног, стук каблуков по камню. Из-за угла выбежали две стройные
фигуры в пыльно-желтой униформе.
—
Тафу! — воскликнул удивленный женский
голос.
Голова
Алексея без сил упала на плиты двора. И начался полет.
Линн Эрвинс
прижалась щекой к стеклу иллюминатора. Внизу проплывал ворсистый
ковер тропической зелени. Рекер шел в ста сорока футах над землей,
едва не задевая брюхом кроны самых высоких деревьев. Сквозь полог
леса поблескивали зеркала стоячей воды. Птицы метались среди
ветвей, напуганные воем турбин и свистом перегретого воздуха,
вырывающегося из диффузоров двигателей.
Линн отерла
лоб рукавом поношенной военной куртки. Снаружи дневной зной
стремительно набирал силу. Выцветший лимб Валькирии оседал далеко
на западе. Повернутая ребром система колец стала почти неразличима
для глаза. Пальмира-А взошла около часа назад. Чуть ниже
красноватой точкой мерцала Пальмира-В или звезда-странник. Она
появлялась на небе раз в шестьдесят лет. Ученые и теологи
по-разному трактовали это событие, но и те, и другие сходились во
мнении, что появление красного карлика не сулит ничего хорошего.
Монотонно гудели двигатели.