—Где я нахожусь?
На миг Линн
показалось, что ее снова навестил Жар. Бывший любовник явился к ней
из мира духов, чтобы поддержать, сообщить нечто глубокомысленное…
или поиметь ее напоследок. Но это оказался всего лишь раненый тафу.
Он пришел в себя и воспользовался аптечкой, чтобы обработать
предплечье.
—Проверю, как там дела в казарме и
отправлю кого-нибудь в караул,—вполголоса
пробормотала Робинс.—
Мне что-то нехорошо,
капитан.
Она бросила
окурок на пол и обежала помещение цепким взглядом.
—Осторожнее с ним. По-моему, вы не вполне
представляете себе, насколько эти существа могут быть
опасны.
—Ошибаешься, сержант. Я все
понимаю.
—Если бы это было так, вы бы не остались с
ним наедине. Вы бы вообще не позволили ему жить.
Робинс
проскользнула в дверь и захлопнула ее подчеркнуто, со
злостью.
«Ей не
повезло за Чертой»— Линн
погрузилась в глубины воспоминаний. Измученный разум охотно
соскользнул в прошлое как по ледяной горке. Впервые она думала о
своих приключениях в Резервации с отстраненным спокойствием, будто
все это происходило с кем-то другим.
Соплеменники Жара называли себя «иноходцами»,
выращивали кукурузу и разводили домашний скот. Лошади, собаки,
куры, свиньи и другие виды животных, а также длинный перечень
садовых растений и сельскохозяйственных культур попали на эту
планету с полулегендарнойPrimaTerra. Семена,
рассаду и замороженные эмбрионы перевозили сюда на межзвездных
кораблях во время массовой колонизации.
Местные
продукты плохо усваивались человеческим организмом— нехватало каких-то ферментов. А без любимых питомцев
люди чувствовали себя потерянными во враждебных глубинах космоса.
Жар утверждал, что людской эгоизм и бездумная хозяйственная
деятельность нарушили экологический баланс и привели к исчезновению
многих эндемичных видов. Впрочем, Жар постоянно говорил что-нибудь
заумное, и не всем его словам стоило доверять.
Иноходцы
приняли Линн в свою общину, за что и поплатились. Эти люди
добровольно отказались от всех благ цивилизации и исповедовали
принцип единения с природой, но их старейшины бережно хранили
крупицы знания, оставшиеся от предыдущих эпох. Не для того, чтобы
когда-нибудь вернуться в покинутые города—чтобы помочь
потомкам избежать старых ошибок. Другие группы аборигенов со
временем одичали, забыли, как делать орудия и одежду, перестали
откликаться на разумную речь и вели себя как животные.