И вот подслушанный разговор Кузнеца ударил Дурнова пустым
мешком: надо срочно заняться побегом! Известь тихонько утек с
атаманского бивака и стал бродить по лагерю под чернеющим
небом.
В этом мире многое делают иначе. Например, рано ложатся спать.
Режимом дня людей, особенно, живущих на лоне природы, управляет
солнце. Зашло – спать, выглянуло – подъем! Конечно, можно и
посидеть полночи у костерка, только зачем? Так что лагерь плавно,
но неизбежно засыпал. До полуночи еще куча времени. Но и дел
осталось немало. Санька бродил меж лежащими вповалку людьми и
высматривал лучший путь от дощаника с Чакилган до ближайших
зарослей. Абсолютно безопасного пути не видно.
Тогда он тихонько стянул со спящего мужика колпак с густой
опушкой. А потом не удержался и спер его же сапоги. Спустился к
реке: зиновьевские дощаники охраняли стрельцы, а вот хабаровский
ряд судов доверился божьей защите. Нет, на лодках кто-то мог и
бдеть. Но без особого рвения: кого здесь бояться такой орде!
Дурной выждал момент, вышел из тени и, покачиваясь, пошел к
урезу воды. Распростал штаны и принялся демонстративно прудить в
реку. Стрельцы со своего поста наверняка должны это заметить. После
неспешно и нарочито неуклюже полез на дощаник. Хотя, старался изо
всех сил не шуметь.
Сел на носу. Прислушался. Только ровное дыхание. Луна давала
свет стабильный, но неверный. Под навесом еще хуже видно, но он
точно помнит, где вбито кольцо…
Каждый шаг, как вечность. Не дай бог, кого зацепить! Права
повторить у него нет.
Кольцо должно быть слева. Привыкшие к тьме глаза смутно
различили темный силуэт. Рука тихонько опустилась на плечо. По
ощущениям: грубое сукно халата. ЕЁ халата.
– Чакилган?
– Сашко?! – в тихом шепоте удивление и восторг, надежда и
страх.
Девушка спросонья завозилась, пришлось на нее цыкнуть.
– Бежать? – еще тише спросила она, интонацией подразумевая
«неужели».
– Да.
Разве мог он увидеть блеск ее черных монгольских глаз, да еще
под тенью навеса? Но Санька был уверен, что видит, как сияют глаза
девушки.
Он быстро перерезал ножом веревки – Чакилган тихонько положила
ладонь ему на грудь… Это было как ожог! Дурной аж задохнулся и чуть
не выронил ножик. Вот для этого! Он всё делал для этого.
И оно того стоило.
– Иди за мной след в след, – шепнул он, собравшись, наконец, с
силами.