Самое главное – эти ребята не использовали цифры! Числа они
записывали буквами! Такими, какими записывали слова! И пока ты
мучительно думаешь, что же за слово такое может быть «РЛИ» – легко
ориентирующийся во всем этом хаосе местный понимает, что перед ним
число «138».
Самое обидное, что никто его просвещать не спешил. Большинство
само было безграмотным, а немногие «избранные» не сильно-то спешили
делиться этой властью. Санька даже сунулся к хабаровскому
племяннику – Артюшке Петриловскому, что исполнял при дяде роль
завхоза – и получил в ответ такой презрительный взгляд! Этот дикий
казак XVII века презирал его – советского студента – за
безграмотность!
Но, хоть, с даурским языком пошло неплохо. Он мало походил на
речь хэдзэни, однако Мазейка очень старался учить – для него-то
Дурной был большим человеком.
Увы, только для него одного. Во время работ в крепости, Санька
стал часто пересекаться с красавцем Ивашкой Ивановым сыном, который
как-то ухитрился подвязаться на складе. И уж тот не упускал шанса,
если не дать ему какой-нибудь работы поунизительнее, то уж шпильку
в спину метнуть – это обязательно! Кажется, «Ален Делон»
позавидовал, что Дурнова взяли на атаманский дощаник. Приблизили,
так сказать.
Двух недель не прошло, как началось на новом месте веселье.
– Струги! – зычно заорали с берега.
Все побросали дела и вытянули шеи. Действительно, с низовий
Амура – а река далеко просматривалась – шла небольшая флотилия
лодочек.
– Васька! – заорал Хабаров. – Бери дощаник с пушечкой –
проверь!
На зов откликнулся Василий Перфильев – авторитетный есаул в
хабаровом «полку». По крайней мере, в лицо Васькой его называли
очень немногие – а это говорило о статусе. При нем всегда был
крепкий отряд из служилых казаков – основная группа из тех, кто не
поддался уговорам «воров».
Перфильев весело кивнул, лихо свистнул – и его команда, побросав
топоры, кинулась к реке. Вниз идти всегда легче, а бунтовщики свой
городок поставили далеко от берега, так что лодочки удалось
перехватить. Через какое-то время, уже все вместе, суда двинулись к
лагерю Хабарова.
– Гиляки! – радостно отчитался Василий и кивнул на «воровской»
городок. – Энти шустрыи уже успели объехать окрестные улусы и
вытребовали ясак себе.
– Паскуды, – проскрежетал Ерофей Хабаров и принялся метать
молнии с группу седовласых гиляков, полуживых от ужаса. – Вы кому
ясак понесли, нехристи?!