Одумавшись и поняв, что бедным дикарям сроду было неясно, кому и
почему следует платить, атаман кликнул Козьму-толмача, который
гиляцкий знал лучше, чем язык натков.
– Мотайте на ус! Коли вы, мужики, учнете ездить к ворам и ясак
давать, мы воров тех побьем! А опосля и ваших князцев повесим!
Уяснили? На Амур-реке я – приказной человек! Токмо я вершу тут суд
и расправу! По воле государевой!
Гиляки отдали весь мех Петриловскому и поспешили убраться от
греха подальше. Однако, после на это место прибыло еще несколько
«делегаций». Одна – даже от дючеров! Видать «воры» по дороге успели
охмурить несколько дючерских князьцов посговорчивее и обязали их
тоже платить ясак. Причем, дючеры везли зерно.
От этой высокой активности «иуд» Хабаров вконец осерчал и
поклялся извести поляковцев под корень.
Началась странная война.
Да, странная война, прям, как в 1939-м. Два войска бдительно
следили друг за другом. Но особой активности не проявляли. Хабаров
изо всех сил стремился перехватить всех данников, что держали путь
к «иудам», перевербовывал их, объяснял, чья «крыша» тут
«правильная», а чья – «воровская». Тем же вопросы легитимности были
до фени, они покорно платили тем, у кого сила. А, похоже, что сила
была у Хабарова.
Атаман, как достроил свой городок, решил обложить бунтовщиков
полностью. Даже Саньку стали в дозоры посылать, хотя, у него до сих
пор из оружия имелся лишь нож старика Кудылчи, а из доспехов –
суконный плащ. Замерзал он в тех дозорах люто, но всем было
наплевать.
Конечно, двумя сотнями весь городок не обложить. Поляковцы
периодически устраивали вылазки за дровами, за лесной едой. Однако,
дела их становились всё хуже. Как понимал Санька, у «воров» одна
была надежда: за зиму собрать как можно больше меха ясаком и
охотой, отвезти это всё по рекам или морем (по пути Пояркова) в
Якутск и там уже обвинить во всем Хабарова. Аргументы не в счет,
реальный вес перед воеводой будет иметь только пушнина. Если
поляковцы принесут больше Хабарова, то их сторону и примут в
итоге.
Они многое сделали верно. Быстро отстроились, как можно дальше
от Хабарова, быстро объехали десятки родов разных племен и как-то
убедили их платить ясак именно им. Возможно, поляковцы, наконец,
решили действовать не грубой силой, а проявили дипломатию. К ним
местные ехали – это факт.