- А ну прикуси язык! – шикнула бабка. – Ты нас всех в могилу
сведешь!..
Нижняя звенелка заверещала особенно противно, и Карим, глубоко
вздохнув, ступил к облакам.
Спуск давался нелегко. Веревка врезалась в тело, поэтому Карим
плотно, насколько мог, припал всем туловищем к отвесной скале,
распластавшись по ней, как паук. Растительности здесь не было
вовсе, хватался он за выпирающие куски минералов, крепкие или
крошащиеся прямо под руками и вынуждающие в спешке искать другие.
Еще две звенелки он успешно подобрал по пути, а дальше склон
внезапно стал совершенно отвесным, представляющим собой сплошной
массив одной горной породы, лишенный каких-либо природных ступеней.
Никогда еще Карим не испытывал такого ужаса, когда ноги его нависли
над пропастью, а сам он держался лишь на витой тряпке, чересчур
жалкой для того, чтобы ей можно было без сомнения доверить свою
голову. Медленно, ноготок за ноготком он спускал веревку и
перемещался вниз, вжимаясь в породу, повторяя все ее изгибы, сам
себе напоминая капельку воды, стекающую с шероховатой подпорки
мастерской. Когда показались первые острые изломы, Карим уже весь
взмок. Подавшись вправо, он с некоторым трудом выхватил еще один
звенящий камешек. Еще несколько метров спуска, гора обрела пологий
сход, тут и там начали проклевываться травинки, у основания одной
из которых Карим взял еще одну застрявшую звенелку. Последняя же
кричала не переставая, вереща так, будто ее лишают жизни, что ввиду
полного отсутствия ветра со стороны казалось, мягко говоря,
поразительным. Однако Кариму было не до загадок: беспрерывное
гудение вкупе со страхом сорваться мистическим образом отодвинули
любознательность на второй план. Ногой он попробовал поддеть
камешек, чтобы хотя бы сбросить его вниз, но звенелка вдруг словно
подпрыгнула и сдвинулась с места. Переведя дыхание, Карим спустился
еще ниже, морщась от истеричного звона. Теперь источник вопля был
справа от него, но потянувшись к нему, Карим вдруг увидел, что под
нетяжелым серым комком бьется плотный сгусток. Пару мгновений Карим
разглядывал необычную картину, затем, разобрав в чем дело, отдернул
руку: при падении звенелка прижала дремлющего горного духа,
воздушного элементаля, и слабое эфирное творение билось под
непомерной тяжестью. Пару минут Карим подумывал вернуться, оставив
все как есть, но в конечной счете, задержав дыхание, отпихнул
камешек стебельком. Освобожденный дух тут же дернул ввысь.