- Не могу понять, зачем им сдался Дымрок, - задумчиво сказал
Круг, - из века в век гаронцы скитались по степям, пасли скотину и
ловили рыбу. Зачем нарушать заведенный порядок вещей, нападать на
соседнюю страну, осаждать город, зная, что все равно придут его
отбирать?
- Меня совершенно не интересуют их мотивы. Все, что я знаю –
этих варваров надо выбить.
- Тебе не любопытно, что ими движет?
- Об этом пусть думают другие.
Наследник старался вникнуть в суть каждого процесса, не отставал
от Харда. Вместе контролировали работу всех отрядов, следили за
рубкой леса, обтесыванием бревен. На западе от Дымрока вовсю шли
строительные работы, не стихавшие ни днем, ни ночью. Валили,
рубили, обтесывали при свете факелов, отвлекая внимание кочевников
в то время, как солдаты из тысячи Круга тайком переплывали ров,
ощупывали стены. Принц неизменно стоял на возвышенье, наблюдал
оттуда, иногда спускался, бродил по лагерю. Выглядел достойно, но
пару раз Хард, обернувшись, успевал поймать на нежном лице легкое
выражение брезгливости, когда солдаты шутили или сморкались. При
его появлении неловко вставали, кланялись, не зная, что делать
дальше. Будь то Раймонд, стремительным коршуном пролетел бы по
рядам, назвал каждого по имени, спросил, как настроение. Младший же
принц легко скользил мимо, не задевая – будто дуновение ветерка. На
собрании командиров высказывал дельные мысли, но терялся,
оказавшись на поле. Хард не знал, как это изменить.
С той же силой, с которой принц отталкивал Харда, его притягивал
Арг. Не унывающий и не падающий духом прислужник продолжал
выполнять свои обязанности одной рукой. Ходил пока скособочившись –
не приноровился еще к новому центру тяжести, - но наверстывал
скоростью. Хард жалел, что такое несчастье случилось именно с ним,
видел в Арге хорошего воина, но по привычке продолжать рявкать.
Круг посмеивался.
Ров заполнялся, патрули возвращались без новостей, в обороне
крепости не находилось ни единой бреши, настрой падал. Рагон
становился все более и более нетерпелив, начинал настаивать на
штурме. Гаронцы, словно чувствуя настроение, притихли, укрепили
защиту. Решимость принца стоять на воссоединении с риссенцами таяла
с каждым днем. Надвигалась буря. В глубине души Хард понимал, что
атака Дымрока была бы лучшим решением, но осознавал также, что это
приведет к большим жертвам, которых нельзя допустить, по крайней
мере, не в первый военный поход принца. И вместе с тем не видел
другого выхода. Дымрок строился предками на славу, ревностно
поддерживался в прекрасном состоянии потомками, за месяц осады во
внешней стене не было обнаружено даже щели, что уж говорить про
внутреннюю. На собрании Рагон поставил твердый срок – неделя. По ее
истечении Дымрок будут штурмовать.