Пол Чесман недаром потратил накануне ночью драгоценное время,
обучая людей слаженно и в определенном ритме выкрикивать эти
немудреные слова. Лязг оружия и голоса ополченцев заглушили
пугающие вопли коней, взбодрили людей, прогнали малодушные мысли,
настроили на воинственный лад.
А ритуал «Черных сердец» тем временем продолжался. Обозники
успели выложить полосу из сена и подожгли его с нескольких сторон.
Перед вражеской конницей в один миг выросла стена огня.
Ополченцы уже знали из рассказа Чесмана, что последует дальше, и
потому зрелище не оказалось для них неожиданным, но все равно
производило впечатление. По рядам пикинеров прокатился дружный
вздох, когда из стены огня вырвалась черная и, казалось бы,
неуязвимая волна всадников. Короткий, но яростный галоп, и вот уже
пламя погасло, затоптанное тяжелыми копытами боевых лошадей.
Конница врага остановилась, сократив расстояние между двумя армиями
до двухсот шагов.
– И в огне не горят! – услышал Чесман возгласы среди ополченцев.
– И коняки-то ихние даже пламени не боятся!
– Они ничего не боятся… Заговоренные…
– Никакие они не заговоренные! Это все балаганные фокусы! Трюки,
не более того! – громко, во весь голос воскликнул Чесман. – Мы тоже
так умеем. Ну-ка, Келвин, покажем им?
– А давай!
Сотник отъехал от Чесмана на расстояние в десять шагов.
Остановился, навел на Пола лук, прицелился.
– Что это он делает?! – прокатилось по рядам.
Морн и флейтист машинально дали своим лошадям шенкелей,
отскакивая подальше от Чесмана. А тот продолжал безмятежно стоять
под прицелом стрелы Келвина.
Свистнула тетива. Ополченцы ахнули. Морн на миг закрыл глаза от
ужаса, а когда открыл, увидел живого и невредимого Чесмана, который
держал в руке пойманную стрелу.
– В полете поймал! – восклицали пехотинцы. – Вы видели? Прямо в
полете!
– Это не делает меня неуязвимым для стрел, – обратился к
ополченцам Пол. – То, что вы видели, всего лишь трюк. Очень легкий
и простой трюк, если, конечно, знать в чем секрет. После боя я
научу вас всех. Каждый сможет и стрелу руками ловить, и сквозь
огонь проходить. Это всего лишь фокусы. Обман зрения, иллюзия.
Пехотинцы возбужденно переговаривались, обсуждая произошедшее.
Проходящие сквозь огонь «Черные сердца» на рычащих конях перестали
казаться им сверхвоинами.
Келвин приблизился к Чесману, прошептал так, чтобы слышал только
он: