– Куды?! А ну, стоять! Вернее, сидеть! Голову-то не высовывай,
остолоп, а то наши же стрелки тебе ее и отстрелят.
Словно отвечая ему, просвистели несколько болтов из правого края
баталии – у кого-то из арбалетчиков не выдержали нервы, и они
спустили тетиву, не дожидаясь команды. Десятники тотчас заорали:
«Не стрелять, Ротраново семя!», останавливая остальных
стрелков.
Чесман досадливо поморщился – напрасные выстрелы! Ни один из
болтов так и не попал в цель. Хотя тут не болтов жалко, а времени,
которое нужно на перезарядку арбалета.
– Ждать! Не стрелять! – орали десятники.
Чесман не сводил взгляда с приближающейся конницы врага, ожидая,
когда первые ряды всадников пересекут невидимую, пристрелянную
арбалетчиками линию на расстоянии в сто шагов от баталии.
Еще немного… Всего несколько биений сердца и…
– Команду стрелкам! – приказал Чесман флейтисту.
Чистый громкий сигнал разнесся над полем. Его подхватили и
озвучили глотки сотников, а затем и десятников:
– За-а-алп!!!
Три сотни болтов вспороли воздух. С хищным чавкающим звуком они
вонзились в щиты, ударились о металлические доспехи. Часть болтов,
помолотив по броне словно град, отскочила в сторону, а часть
пронзила доспехи, впиваясь в человеческое или лошадиное тело.
Десятка два лошадей продолжали скакать, неся в седлах мертвых
седоков. Еще около трех десятков коней сбились с галопа, рухнули на
землю, покатились, подминая под себя наездников. Шедшие сзади
лошади были вынуждены перепрыгивать неожиданные препятствия или
идти прямо по своим, топча и живых, и мертвых.
– За-а-алп!!!
Новая стая болтов взвилась в воздух. Первые ряды конницы еще
больше поредели.
– Отлично! – воскликнул Келвин.
Первыми двумя залпами арбалетчики выбили неожиданно много
конников врага. Видно сработала полудневная пристрелка по полю.
– Сигнал «палисадникам»! – скомандовал флейтисту Чесман.
Вновь запела флейта.
Ополченцы засуетились на поле, поднимая куски импровизированного
палисада. Большинство групп действовали быстро и слажено –
закрепляли подпорками заборчики, поправляли сдвинувшиеся колья,
переходили по заранее положенным дощечкам ров и со всех ног мчались
к своим, ужами проскальзывая между рядами пикинеров.
Но у нескольких групп дело явно не заладилось. Куски плетня так
и норовили упасть, подпорки вставали криво, а пики теряли упор и
скатывались на землю. Люди нервничали и оттого их движения
становились все более неуклюжими.