– Ну, и горазд же ты врать, Пол! «Легкий трюк, если знать
секрет», – передразнил сотник. – Даже я поверил бы, если бы сам в
этой авантюре не участвовал и не знал, что никакого секрета нет.
Только удача и твое мастерство.
– И твое тоже, – поправил Пол.
– Мое… Да у меня до сих пор руки дрожат! Думал всё, застрелил
тебя.
– У меня тоже руки дрожат, – признался Пол. – Только ведь
сработало. Перестали наши ополченцы врага бояться, а это уже
половина победы.
Показательные выступления обеих сторон завершились. «Черные
сердца» замерли на миг, готовясь к атаке.
Чесман оставил флейтиста при себе, а мага и Келвина хотел
отправить в относительную безопасность на возвышенность в рощу
позади баталии, где находился барон с десятком легких конников. Но
Келвин заартачился:
– Успею еще. Вдруг я тебе здесь понадоблюсь.
– Можно я тоже останусь? – робко, но твердо попросил маг.
Пол коротко кивнул, не желая тратить времени на споры, окинул
взглядом ряды баталии, проверяя, все ли в порядке, и принялся
наблюдать за отобранными для поднятия импровизированного палисада
пехотинцами, которые замерли, пригнувшись, в полной готовности
возле своих устройств.
«Черные сердца» с гиканьем и криками ринулись в атаку. Лошади
пошли галопом, постепенно наращивая скорость.
Пикинеры ощетинились кольями, сотники и десятники завопили во
всю мощь глоток, подбадривая своих людей.
От топота двух тысяч копыт содрогнулась земля. Казалось, что на
ополченцев несется взбесившаяся темная лавина, остановить которую
не по силам человеку.
Бойцы первых трех шеренг баталии вспотели от напряжения,
стиснули свои колья-пики так, что побелели костяшки пальцев, а ноги
оцепенели на тупых, вбитых в землю концах пик.
Остальным – алебардщикам и стоящим на телегах в центрах баталии
арбалетчикам – было немного легче. От несущейся кавалерии их
отделяла живая стена пикинеров.
Впрочем, часть арбалетчиков – тех, кто показал себя отменными
стрелками, Чесман поставил в первый ряд среди пикинеров. Они должны
были дать первый залп по набегающей коннице, а затем отойти в центр
баталии к остальным стрелкам.
Хуже всех пришлось тем пехотинцам, которые были приставлены к
«палисаду». Они сейчас находились в пятидесяти шагах впереди
пикинеров, и вражеская конница неслась прямиком на них.
Один из ополченцев не выдержал, дернулся бежать, но второй резко
ухватил его за руку, рванул к себе: