Конница врага приближалась.
Большинство задержавшихся ополченцев побросали так и
неустановленные части палисада и кинулись бежать к своим баталиям.
И лишь одна группа из трех человек упорно возились на поле.
Первому ряду «Черных сердец» оставалось до линии палисада всего
с десяток шагов, когда последний заборчик встал, наконец, как надо.
Троица ополченцев бросилась бежать, но в спешке один паренек
не удержался на узкой доске и упал в ров. Раздался крик.
Двое из троицы уже миновали ров, но, услышав крик, остановились,
оглянулись. Увидели надвигающегося неприятеля… Оскаленные лошадиные
морды… Налитые кровью глаза… Длинные легкие пики и конусообразные
щиты в руках всадников… Они, казалось, были так близко – только
руку протяни. Один из ополченцев завопил и бросился бежать к
баталии. А второй все-таки вернулся ко рву, но вытащить товарища не
смог – нога паренька прочно застряла между двумя бревнами.
Первые всадники «Черных сердец» уже налетели на палисад. Они шли
тупым клином, поэтому произошло это не по всей линии поля, а лишь
по центру. Кусок рва с застрявшим пареньком находился чуть в
стороне, на расстоянии примерно восьмидесяти шагов от того места,
где стояли Чесман, Келвин и Морн.
– Куда?! – возглас Чесмана адресовался магу.
Морн пришпорил коня, вылетел на поле и поскакал вдоль рва. Резко
осадил лошадь на самом краю, вытянул посох и забормотал заклинание.
Земля во рве зашевелилась, раздвигая бревна. Нога паренька
оказалась свободной, правда, явно сломанной. По крайней мере, сам
он выбраться из рва не смог. Его товарищ пытался помочь, тянул изо
всех сил. Морн спешился и тоже ухватил паренька за руку.
И в этот самый миг до них докатилась волна конницы.
Морн и ополченец едва успели выдернуть паренька на край рва, как
«Черные сердца» грудью налетели на палисад. В один миг смели его в
сторону, но большинство всадников тут же кувыркнулись в
незамеченный ров, и лишь двое отчаянным посылом сумели заставить
своих лошадей совершить немыслимый прыжок.
Едва приземлившись по ту сторону рва, один из кавалеристов
тотчас развернулся и направил острие своего копья прямо в грудь
покалеченному пареньку, но ударить не успел – стрела Келвина
вонзилась в прорезь шлема, угодив врагу в глаз.
Конь с мертвым седоком по инерции сделал несколько шагов вперед,
пытаясь затоптать оказавшегося под копытами человека, но ополченец
ударил его мечом снизу вверх, пробивая грудную клетку. Ударил
неудачно – клинок намертво застрял между лошадиных ребер. Ополченец
остался без оружия. Правда, и конь был мертв. Он захрипел и
повалился навзничь, едва не задев кобылу Морна. Та испуганно
взвилась на дыбы, пытаясь вырвать повод из рук человека и
сбежать.