– Безусловно, Ваше императорское Высочество, вы вольны
поступать, как вам вздумается. В том числе побывать в указанном
месте. Оно по нашему ведомству проходит как заведение
благонадёжное. Туда, насколько вы, должно быть, уже знаете, ходят
только по особому приглашению, и публика собирается весьма элитная.
Потому, при условии соблюдения вашей анонимности, полагаю, вы
можете его посещать. Только, прошу вас, ради соблюдения приличий,
никому не рассказывайте о том, что там было.
Мне это понравилось – «ради соблюдения приличий». Да что же там
такое-то?
– Скажите откровенно, господин генерал, – понизил я голос. – Это
заведение – что, публичный дом?
Коттен замялся. Было слышно, как сопит в трубку.
– Я бы так не сказал, Ваше императорское Высочество. Скорее, это
место, где можно провести приятно время в обществе хорошенькой
барышни, умеющей мыть и парить. Ну, и всё остальное, безусловно,
тоже.
– Благодарю вас, господин генерал, – сказал я и повесил трубку.
Желание сходить в «Банный дом Никитиных» окончательно созрело.
***
Следующим вечером карета привезла меня по нужному адресу. Здание
«Банного дома» оказалось симпатичное, хотя и не такое броское, как
те же Сандуны, к примеру. Скорее, больше похожи на Селезнёвские
бани: такое же приземистое одноэтажное здание, хотя довольно
крупное – тянулось вдоль улицы примерно на сто саженей. Архитектура
неброская, однако же с некоторыми лепными изысками. Окна изнутри
плотно занавешены, так что даже свет не пробивается.
Мы подъехали к высоким кованым воротам, и поскольку на моей
карете есть фамильный герб Романовых, нам сразу же открыли два
дюжих дворника. Очень крупные суровые мужчины с окладистыми
бородами и в тулупах, валенках и шапках. Они поклонились, но
смотрели очень зорко. Когда карета остановилась, я вышел, и
дворники снова поклонились, понимая, что перед ними не простой
обыватель.
Ждать практически не пришлось. Я не успел осмотреться, как из
парадного входа навстречу поспешил мужчина лет сорока пяти, с
окладистой пышной бородой. Приветствовал меня с традиционным
поклоном и поинтересовался, как он может меня звать-величать. Сам
же представился приказчиком, но его имя я тут же забыл.
– Скажи, Великий князь Дмитрий Александрович, – ответил я и
протянул визитную карточку.
Приказчик от неожиданности дёрнулся весь и едва на снег не
повалился, а потом спешно попятился задом, да так и воткнулся в
дверь, сказав, что будет сию минуточку. Я же пока стал озираться.
Довольно уютный, мощеный камнем и тщательно вычищенный от снега
двор, два развесистых клёна и березка между ними, рядом лавочки,
вокруг чисто и опрятно. У ворот замерли два дворника богатырского
телосложения. Заметив, что на них смотрю, опять поклонились в пояс.
Но делали они это всякий раз безо всякого подхалимства, с чувством
собственного достоинства.