– Барин, вам дурно сделалось в парной, – объясняю я, радуясь его
возвращению. Но тут же приходит страх. Вдруг он меня заругает
теперь? Как же мне достанется! Выкинут взашей…
– Да? – спрашивает он.
Киваю в ответ. Улыбаюсь, а у самой внутри всё трясется.
– А-а… Это ты, Аннушка.
Признал! Господи, признал!
– Не бойся… Со мной такое бывает, не удивляйся, – говорит он и
пытается улыбнуться.
– Что ж вы так, барин, – улыбаюсь ему в ответ. – Напугали меня,
аж сердце едва не остановилось. Я ведь, грешным делом, подумала,
что померли вы.
– Помер? Ха-ха-ха, – слабо смеется великий князь. – Что же мне,
сто лет в обед, от бани помирать? Смешно, честное слово.
– Не знаю, как вам, Ваше императорское Высочество, а я здорово
испугалась. Вы же… царских кровей человек, – говорю ему и замолкаю.
Незачем благородному знать мои мысли. Разговорилась я что-то. Да и
какое ему дело до меня? Таких, как он, на всю Россию человек с
полсотни будет. А нас, простолюдинов, миллионы.
– Я не собирался помирать, – улыбается молодой господин. –
Посмотри вон туда, – показывает глазами на свой низ.
Гляжу, а что толку? Ничего там нет. Ноги, живот, елдак его с
яйцами лежат себе, мокрые.
– Прощения просим, Ваше императорское… – говорю в надежде, что
зла держать не станет и Афанасию Емельяновичу не расскажет.
– Нет, ты посмотри. Там, на моём… фаллосе.
Что за слово такое незнакомое? Ах, поняла! Это он елдак свой так
величает. Чудное название.
– Не видишь разве?
Я приближаюсь к этому зверю, который спокойно дремлет. И только
наклонившись, ощущаю запах семени. Сильный, словно она только что
из него вытекла.
– Ну, как? Теперь тебе понятно стало, Аннушка, что со мной
приключилось?
– Это… – в голове сверкнула догадка.
– Да, я бурно кончил, – улыбается великий князь.
– Как такое бывает? – удивляюсь я. – Вы же, господин, чувств
лишились.
– Ты меня так хорошо веником охаживала, что я не сдержался, –
слышу в ответ.
Ну и дела! Вот уж не подумала бы, что если мужчину лупить
вениками, ему от этого особенно хорошо может стать. Чтобы он без
рук, без бабы, да вообще без всего, сам по себе семя выбросил!
Чудеса, да и только. Эти господа, однако, на всякие выдумки
горазды. Я так думаю, а самой ужасно хочется понять – каково это?
Жаль, не мужчиной родилась.
– Покорнейше прошу меня простить, Ваше императорское высочество,
– отодвинувшись от чего чресл, говорю, вспоминая, как перед
благородными надо извиняться. Тоже наука старшего банщика. – Мыться
дальше будем или только ополоснемся, и довольно на сегодня?