Ох, как же тянет внизу, как же хочется, чтобы туда что-то
пробралось твёрдое, мужское. «Анька! – твержу себе мысленно. – Да
ты белены объелась, что ли? Не смей даже думать о таком!» Срочно
поливаю на себя прохладной воды из ушата, чтобы снять жар с чресл.
Но лишь когда делаю это, понимаю вдруг, что я в халате, и он теперь
насквозь промок. К тому ж ткань к телу прилипла, а у меня под ней
ничегошеньки! Хорошо, молодой господин на животе лежит, не видит,
во что я превратилась.
Тут, словно мысли мои угадав, он говорит:
– Что это я всё на животе лежу? Пора и перевернуться. Не ходить
же мне наполовину мытым.
Я только успеваю руки пенные с мочалкой поднять, а он уже раз! –
и на спине оказался. Глянул на меня, бросил взгляд на грудь и
улыбнулся в усы, смежил веки. Я тоже глянула и обомлела: ой, ведь
всё же видно! Вон соски торчат, как почки весной, набухли. Ужасть!
Но не прикрываться же. Всё-таки в бане мы, да и вообще. Тут всякое
может быть дальше. Пока думала сполошно, посмотрела вниз, и рот аж
приоткрыла от удивления.
Оказался молодой господин внизу очень природой-матушкой богато
одарён. Хоть и было там всё покрыто слоем пены, но я рассмотрела
его мужское хозяйство. Было оно в спокойном виде, но даже теперь
силушка угадывалась в нём поистине богатырская. «Такой если
встанет, трое девок лягут», – подумала я в лёгком страхе. «Только
бы такой в меня не вонзился. Орать буду на пол-Москвы», – и стала
мыть дальше, стараясь обходить заветное место.
– Да, Аннушка. Пока совсем не запамятовал, – сказал вдруг гость,
не открывая глаз.
– Слушаю, барин, – никак не могу я выговорить это, про
Высочество. Длинное, трудное. «Барин» – такое привычное,
коротенькое.
– Ты мне должна поцелуй, помнишь?
– П-помню, – сказала нерешительно.
– Желаю сатисфакцию прямо сейчас, – усмехнулся гость.
– Сати… чего это? – напряглась я.
– Удовлетворение по-нашему, – продолжил забавляться молодой
господин. Глаза не открывал, но по лицу видно было – шутит, только
не совсем. Вроде как и серьёзно.
– Прямо… сейчас? – спросила я.
Он кивнул.
Я наклонилась, и его лицо стало близко-близко. Такое красивое, и
эти гусарские усы. Вытянула губы дудочкой и чмок его в рот! И тут
же отпрянула.
– Не понял? – удивился гость. – Аннушка, что это сейчас
было?
– Поцеловала вас, – снова превратившись в рака варёного,
ответила я. – Как велели.