Изменивший направление ветер
закинул в узенькое окошко колючую снежную крупку,
и я потер ладонями озябшие щеки.
— Подумать только, клятвопреступник
стал императором и святым! — покачал головой сеньор
де ла Вега. — Максимилиан был всего лишь наместником
Северной провинции, вы ведь знаете об этом?
А в итоге он поднял бунт, разрушил Арбес и убил
законного наследника Солнечного трона. И даже истинную веру
принял лишь из желания заручиться поддержкой черни
и остановить народные волнения.
— Династия прервалась в Дни гнева,
в Арбесе короновали бастарда. Да и кого волнует, что
случилось почти восемь столетий назад? Северная империя
не просуществовала и ста лет, внуки Максимилиана
растащили ее на королевства, как падальщики растаскивают
по костям павшее животное.
Сильвио лукаво улыбнулся:
— Кого это волнует? К примеру, это
волнует светлейшего государя — его императорское величество
Фердинанда Второго. Иначе он давно бы перенес столицу
из Ренмеля. Разделенный город — не лучшее место для
монаршего двора.
Ренмель. Святой город и город
разделенный. Империи принадлежала лишь левобережная часть столицы,
на противоположном берегу Рейга начинались земли догматиков,
признававших верховенство Сияющих Чертогов.
— Ренмель — единственное место
к западу от Рейга, где ступала нога пророка! Никто
не станет переносить столицу из святого для всех
ортодоксов города.
— Догматики полагают святой лишь свою
часть, ведь Сияющие Чертоги расположены на восточном
берегу.
Я посильнее запахнул плащ и,
переборов внутреннее сопротивление, произнес:
— Ну мы-то сейчас к западу
от Рейга. Какое нам дело до мнения этих
раскольников?
Собеседник испытующе посмотрел на меня,
вроде бы немного даже поколебался, но все же
не смог промолчать и сказал:
— Поговаривают, будто светлейший
государь намерен повторно короноваться в Сияющих Чертогах,
и корону на его голову на этот раз возложат
и архиепископ Ренмельский, и понтифик догматиков
Иннокентий.
— Абсурд! — взорвался я,
на миг позабыв об этикете. — Нелепая
и невозможная выдумка! Светлейший государь не примет
власти понтифика, а иначе тот никогда не провозгласит
Фердинанда законным императором!
Случившийся семь столетий назад церковный
раскол разделил верующих на тех, кто признал догмат
о верховенстве наместника Сияющих Чертогов, и тех, кто
сохранил верность изначальным традициям. Восток остался
за догматиками, запад — за ортодоксами. И пусть
войны веры давно канули в прошлое, а на смену
им пришли редкие пограничные стычки, отношения между
представителями разных религиозных течений оставляли желать
лучшего.