— Так, вы хотите сказать, что эта парочка вырезала сбежавший
отряд ландскнехтов?
— Меньше чем за десять ударов сердца! Мы их как раз выследили,
когда они убили крестьянина, готовились проследовать до логова и
вернуться. — Протараторил сухой разведчик, отводя глаза. — Но тут
эти двое.
— Хм... сходите, помойтесь. — Отмахнулся барон и откинулся в
кресле.
Дело приобретает занятный поворот. Мальчишка был довольно
убедителен, но с таким подтверждением даже самые стойкие сомнения
исчезли. Борсл пригладил бороду, в задумчивости глядя на стену. Раз
у него теперь есть два ди Креспо, будет грешно использовать их
только для убийства тестя.
События развиваются с тревожной точностью, отчего у Орландо
«двоится» сознание. Память накладывается на реальность, разум
отчаянно старается найти отличия. Они есть, но не так много. Тот же
ветхий домик с дырявой крышей и стенами, та же ссохшаяся женщина с
круглыми от безумия глазами. Те же мужчины с обнажёнными мечами.
Даже слова те же.
Снаружи пасмурно, вечер копит силы и тянет ночь вслед за
падающим за горизонт солнцем. Вдали покрикивают козодои, давно он
их не слышал. Орландо стоит уперев кулак в бок в центре комнаты и
смотрит на троих родственников. Дед, седой, как лунь, лицо
морщинистое и жёсткое. Дяди статные, с едва наметившимися животами
и покатыми плечами. Старик властно отодвинул мать в сторону и
баронесса мышкой отошла к стене. Старается не смотреть на сына, но
глаза сами поворачиваются в орбитах. Белесая прядь пересекла лицо,
свисает ниже подбородка. Орландо гадает, на сколько красивой она
была до всего этого. До того, как Мара свела с бесславным
наёмником, что сейчас болтается во дворе поместья на ветви дуба.
Должно быть, очень.
— Как тебя зовут, парень? — Спросил дед, выходя вперёд.
— Орландо, сын Сантьяго.
Слова слетели с губ легко, но резанули по сердцу. Называть отцом
не Серкано, ощущается как маленькое предательство. Хотя он уже
самолично отдал приёмного отца в лапы понтифика.
— Что ж, малец, — проскрипел «дедушка», — ты ведь не понимаешь,
что здесь происходит?
— Отчего же? — Ответил Орландо, разводя руками. — Грязный
бастард, позор твоего рода, явился к матери. А ты, дорогой дедушка,
просто не можешь допустить слухов. Ладно бы сын напортачил, таких
детей можно взять к себе в воины, запасными внуками. А вот
незаконно рожденный от дочери... о, такой позор смывают только
кровью. Только дочь ты убивать не будешь.