Они прошли
мимо озера Блатно(2), которое полностью оправдывало свое название.
Озеро было мелким, а его южный берег – болотистым. На северном
берегу стояли небольшие городки, где жили остатки римского
населения, перемешанного со словенами. На удивление, жили они тут
вполне неплохо. Авары ценили умелых ремесленников, и именно здесь
они сохранились с незапамятных времен. С тех самых, когда
неподалекуIIВспомогательный легион построил свой лагерь для
охраны Лимеса от задунайских варваров(3).
Две недели
пути подошли к концу, и Турсун увидел впереди валы первого кольца
великого хринга. Они проследовали вдоль укреплений, чтобы пройти
через ворота, которые охраняли всадники рода уар.
- Кто ты и
зачем едешь? – спросил Турсуна стражник.
- Я брат
тудуна Севера, Турсун. Мой брат погиб, и у меня важные вести для
Величайшего.
- Проходи,
- кивнул всадник, пропустив кавалькаду.
Турсун ехал
по степи, которую воля великого Баяна заключила в тесные земляные
объятия. Тут были добрые пастбища, и даже деревеньки римлян,
словен, даков и гепидов, перемешанных волей кагана в один народ,
были разбросаны тут и там. Они прошли еще семь земляных колец,
когда уперлись в деревянный частокол с двумя башнями, защищавшими
ворота. Крепость была слабенькая. В ромейских землях авары брали
города куда более укрепленные. Но кто в здравом уме полезет в пасть
льву? Ужас, который внушали авары, защищал их куда сильнее, чем
любые стены.
В крепость
их пропустили без особенных проволочек, и воины Турсуна с
удивлением осматривали городок, более похожий на обиталище
германского герцога, чем на ставку хана кочевого народа. Вокруг
были разбросаны службы, откуда раздавался стук молотов. Туда же шли
телеги, выгружая зерно. Закованные в доспех воины патрулировали
крепость, подозрительно оглядывая посторонних. В этом месте была
сложена казна великих каганов, собранная за десятилетия грабежей и
походов. Дань от ромейских императоров поднялась с 80000 солидов в
год до 180000, и почти вся она была здесь. Часть монет каганы
переплавляли в золотые блюда и браслеты, часть раздаривали
всадникам из других племен, чтобы купить их верность. Каган нужен
лишь тогда, когда дает золото. Иначе, зачем за него умирать? Эта
нехитрая формула работала столетиями, и не давала сбоя. Но все
имело две стороны. Каган не только давал, но и брал. И брал немало.
Именно поэтому переметные сумы Турсуна были набиты золотыми и
серебряными кубками, чашами, серьгами и браслетами. Он опустошил
казну рода, но дело того стоило. Если тудуном станет хан рода
консуяр, то их просто погонят с пастбищ, припомнив им все обиды,
настоящие и мнимые. А этого Турсун допустить не мог
никак.