. Но в ответ Багратион получил лишь успокоительное письмо Барклая-де-Толли, в котором последний указывал на необходимость принятия мер осторожности и что на третью армию уже возложена задача обеспечивать левый фланг второй Западной армии
[148]. Встревоженный Багратион снова написал, что при данном расположении войск оборонительный образ действий создаст угрозу для второй армии, которую можно легко обойти и отрезать как от первой, так и от третьей армий. Он указывал на то, что Наполеон постарается использовать сложившуюся ситуацию, чтобы нанести удар по каждой из русских армий в отдельности.
На проведении наступательных действий настаивал также Л. Л. Беннигсен, назначенный Александром I в Главную квартиру непосредственно перед началом военных действий. Беннигсен считал ошибкой отказ от превентивной войны. Он полагал, что Россия, имея своих 160 тыс. войск, присоединив к ним и прусскую армию, «могла бы вести верную игру»[149]. Даже в случае неудачи, которая могла постигнуть русскую армию между Одером и Вислой, Россия не находилась бы в таком невыгодном положении, в каком она находится в настоящее время. Разбросанность сил и средств заставит «начать войну отступлением с целью сосредоточиться и избегнуть отдельных неудач»[150].
Идею Фуля Беннигсен считал совершенно неудовлетворительной, так как она не соответствовала «ни характеру народа, ни настроению армии, ни местностям и еще менее тем обстоятельствам и условиям, в которых находились обе стороны»[151]. Он, как и Багратион, считал целесообразным предупредить Наполеона и нанести удар по корпусу Удино, который выдвинулся слишком далеко и оказался в изолированном положении. Однако Фуль не одобрил эту диверсию, полагая, что этим подвергнется риску «целое для весьма малого», и предложение Беннигсена не было реализовано.
В Петербург и в Главную квартиру поступило несколько предложений от иностранных военных и политических деятелей. В них также рекомендовалось вести с Наполеоном оборонительную войну. Наиболее обстоятельным был план д’Алонвиля, составленный им по просьбе неаполитанского посла в России герцога Серра-Каприона и переданный Александру I через адмирала Н. Мордвинова. Предложение д’Алонвиля состояло в том, чтобы заманить французскую армию внутрь России, оторвать от баз и в глубине страны нанести ей поражение. «Нужно, – писал он, – вовлечь Наполеона в войну медленную и разорительную»