Я встал, опираясь на плечо виенго,
чувствуя, что по шее, за воротник, течет кровь. Ноги подкашивались,
меня довольно крепко оглушило, и стоял я только благодаря поддержке
моего спутника. Приходилось признать, что в этой схватке я оказался
совершенно бесполезен. Думается, если бы со мной не было Софии и
виенго, я бы уже валялся мертвым.
– Забери меня дьявол! – ошеломленно
просипел я, тараща глаза и думая, что от удара у меня начались
галлюцинации.
Ручья, давшего название этой
местности, больше не существовало, он попросту испарился. В центре
поля вздулся холм, а ближе к лесу земля, наоборот, сдвинулась, и
огромный оползень снес большое число деревьев. Но мой взгляд был
прикован к бушующему серебристому смерчу или чему-то, очень на него
похожему. Мощная воронка всасывала в свое чрево траву и землю,
внутри нее полыхали молнии, и во время этих вспышек появлялся
силуэт страшного чудовища, что сейчас сражалось с Софией.
Не знаю, что создала пророчица, но
даже с моим скудным знанием о магии смело можно сказать, что передо
мной разворачивалось мощнейшее волшебство. Стихийное, темное,
первобытное, от которого у нашей инквизиции случился бы форменный
припадок, и клирики бы выстраивались в очередь и платили по
золотому дукату, чтобы им позволили подкинуть хвороста в костер
такого колдуна. Потому что по официальной церковной доктрине на
такие фокусы были способны лишь архангелы, но никак не женщина из
Темнолесья.
Гуэрво показал мне, что лучше сесть
на землю, и только сейчас я увидел, что он держит левую руку,
сжимая свой бок, и его пальцы в крови.
Оленерогий поймал мой взгляд:
– Жить буду, не беспокойся, аэрго.
Рана пустяковая, затянется через несколько минут. Надеюсь, Софи не
будет возиться с ним слишком долго. Не хочу, чтобы здесь появились
действительно серьезные сущности.
– Куда уж серьезнее этой, –
пробормотал я.
– Поверь, аэрго, в этих горах водится
такое, что все библейские кары и рядом не стояли.
Смерч начал медленно крутиться в
противоположную сторону и рассеиваться. Молнии исчезли, синий дым
растаял, и по воздуху летала лишь сухая трава. Плоть огромного
неведомого создания на глазах превращалась в дерево, покрывалась
грубой корой.
Гуэрво отнял руку от раны, с
сомнением посмотрел на окровавленные пальцы, достал из кармана
платок, украшенный кружевами, вытерся и отбросил в сторону
испачканную ткань.