Ребёнок не в памперсе, а в корзне.
Деточке, худо-бедно, двадцатник. И ведёт оно себя -
соответственно физ.возрасту. Политически - известно по летописям.
Сексуально… могу предположить по дальнейшему - безобразно.
Вмешательство общественности.
Молодёжь с этим не знакома. Носители более дырявых носков
(обладающие бОльшим жизненным опытом) вспоминают разбор
персональных дел парткомами/профкомами/домкомами в ту ещё,
совейскую, эпоху. Когда весь наш, прости господи, трудящийся народ
возвышал голос справедливого возмущения и жёг огнём пролетарского
гнева отдельных отщепенцев, отринувших «Принципы строителя
коммунизма» в части внебрачного секса.
Типа: «Товарищеский суд над разложенцем граж. Гобунковым С.С,
После суда - танцы» в «Бриллиантовой руке».
«Святая Русь» - очень социалистическое общество. В силу
доминирования общественной, родовой или общинной, собственности на
основное средство производства - землю. «Бытиё определяет
сознание». И вмешательство «возмущённой общественности» в отношения
между супругами - естественно. Что в селениях смердов, что в
княжеских теремах.
У Энгельгардта (вт.пол.19 в.) сельский сход разбирает поведение
жены крестьянина Ивана, которая обычно любовница Петра, но загуляла
с Василием.
Оштрафовали. Мужа.
- Нам вы оба - ячейка общества. Твоя жена? - С тебя и спрос.
Правда, «умертвили некоторых», «сожгли Анастасию», «заточили
сына»… несколько выходит за рамки соц.реализма.
Так «Святая Русь» же! Тёмное средневековье же! «Бояре Галицкие»
- представители эксплуататорского класса! Кровососы и мироеды! Они
там все такие!
Мальчики и девочки, узнав в школе, что женщин когда-то, неважно
когда, жгли на кострах за что-то, неважно за что, видят знакомое и
уверенно заявляют: в мрачном Средневековье постоянно и повсеместно
хватали красивых женщин, объявляли ведьмами и на костёр.
Огонь - горит! Она - кричит! Это так… волнительно! Это ж все
знают!
Чисто для знатоков: на костре, и по дороге к нему, не кричат.
Препровождая осужденного в последний путь, инквизиторы, помимо
предложения причастия, вставляли в рот казнимому деревянные
тисочки. Которые зажимали язык и лишали нераскаявшегося грешника
возможности возбуждать толпу добрых христиан, сбегавшихся
полюбоваться на столь красочное зрелище, своими диавольскими
речами.
Уточню: как всегда, мастеров не хватает, оборудование
некомплектно, технология не выдерживается… И кальвинисты жгут
Сервета несколько часов, так что тот успевает громко
поиздеваться: