Но нет. Алика стояла на виду у всех и
не чувствовала никакой волны критики. Это ее и беспокоило, и
волновало. Хотя, если бы она посмотрела на себя в зеркало, то сразу
бы поняла причины такой удивительной обстановки. Красивая, даже
прелестная, с чудесном румянцем на щеках от разных чувств, она
вызывала всякие эмоции опытных мужчин, то есть всех окружающих – от
желания согреть и обустроить до банальной плотской любви. Злости и
негодования здесь не было абсолютно.
Даже у Михаила Александровича, хоть
Алика и косвенно покритиковала его, кроме как желания потискать и
поцеловать, ничего не появлялось. Завершив сегодняшнее совещание,
он лежал на кровати спокойный и расслабленный. В желудке
переваривался обильный обед, постель был мягкая и удобная со свежим
бельем. А женщина рядом такая красивая и милая, ох!
Гм, он не был такой удовлетворенный,
если бы знал более полно о реакции мира о себе. А он ведь не только
был гуманитарным для ХХ века, он по-прежнему оставался жестким и
черствым. Даже когда беспокоился, то все равно больно бил.
Вот и Николай II сразу по нескольким
каналам первоначально твердо был извещен, что его ставший вдруг
талантливый и удачный в боях и женщинах брат, оказывается, не
ранен, а убит в Порт-Артуре. Японские военные, насколько им были
раздосадованы, что постарались хотя бы на словах его убить. Пусть
немного помучается!
Впрочем, российский император, уже
однажды на нем поскользнувшись, все же и сам не поверил и невестке
запретил горевать. И ведь правда, в первую очередь британская
пресса сначала робко, потом все настойчивее, стала доказывать, что
российский цесаревич не убит, а только действительно ранен.
Впрочем, не то, что даже ранен… хотя да, пусть лучше будет
ранен.
И жена цесаревича Мария Федоровна,
раньше ехавшая практически на похороны, на глазах ожила и
потихонечку сказала деверю, что в грядущей войне ее отец английский
король Эдуард VII больше надеется на Михаила, чем на нынешнего
императора Николая II.
Английский же двор, узнав о такой
животворящей новости, сразу ожил и начал требовать прекращение этой
бестолковой войны. Ведь впереди крупные судьбоносные сражения в
Европе и Михаил, несомненно, будет нужен там.
Вот и получается, что это Михаил
Александрович думает, что он победит японцев. Остальной же мир с
подачи себялюбивых англичан уже уверился, что мир в Китае
закрепится лишь тогда, когда он станет нужным Англии.