Только вот зачем.
– Да ладно тебе, Щур, – сказал я, засовывая руку в карман, – я
не напрашивался. Держи, за потерю заказа. Я помню традиции.
Щур засипел что-то невнятное, но монету с моей руки угреб. Даже
на зуб попробовал. Шастнул поближе к окну, обнюхивая золотишко
подвижным носом.
Вот и ладненько. Не терплю оставлять позади того, кто может
ударить в спину.
Серый братец внутри возмущенно пищал, так и пытаясь изыскать
несуществующую лазейку.
А, да утихни ты, – прикрикнул я мысленно. Чего тут визжать, пора
действовать: добывать сведения, устраиваться, куда сказано, держать
образ… быть благовоспитанной, домашней крысой, которая прячет
инстинкты вредителя за невиннейшими глазами.
В нижнем зале за время моего отсутствия прибавилось народу, но
незначительно. Я бросил Эшу две серебрицы, с многозначительным
видом цокнул языком: «Дела!» (он кивнул понимающе: о контрактах тут
если и треплются, то после выполнения), присел за стойку.
Освободившаяся хозяйка моего сердца (и чудного пивного бочонка,
с которым я век бы не расставался!) глянула хмуро.
– Гудишь, Далли? Рожа-то вон довольная, как у кота.
Это моя всегдашняя особенность. Как только моя судьба выписывает
мне в очередной раз тяжелым по голове – на физиономии у меня цветет
необыкновенное довольство. Думаю, когда меня окончательно добьют, я
возьму приз как самый блаженный покойник.
– Купаюсь в неправедно нажитом злате, – повинился я, выкладывая
на стол одной за другой серебряные монетки в форме рыбок. – И
испытываю дичайшее желание с кем-нибудь поделиться уловом. Сколько
я тебе там должен?
Милка фыркнула, блеснула черными очами и сгребла под стойку две
рыбешки. Подумала, сгребла еще одну («А то знаю я вас, скоро опять
будешь в долг клянчить!»).
– Попойку будешь устраивать? – осведомилась скучно. – Если с
битьем посуды – доплачивай сразу.
Устроить попойку в «Честной вдовушке» осмеливались разве что
новички. Вроде тех, которые дуются в картишки с Эштоном. Вот
получат «мизинчики» первые гонорары – и закатят грандиозное
гульбище с разбрасыванием яичницы и битьем пивных кружек. А потом
из-за стойки прилетит вооруженная половником Милка – и будут
храбрые наемники бормотать извинения, сгребать разбросанную зелень
в совок и бегать по городу, покупая новые пивные кружки.
– Непременно, – отозвался я, звякая монетками в карманах. –
Попойка в стиле Далли: наберу харчей, зашьюсь в угол и умну все в
одиночестве. Если еще кружку не удержу – и битье посуды получится.
Хоть харчами-то снабдишь? Пива давай на двоих… нет, лучше на
троих.