— Кто приехал!
В комнате появилась розовощекая тётя Маша в длинном
сарафане.
— Сиди, кушай Олечка. Вот так радость!
Следом появилась тоненькая девушка с яркими голубыми глазами. И
еще одна женщина с девочкой. Родственницы всё прибывали и
прибывали. Обнимали, целовали, улыбались, искренне радуясь.
Заглядывали мужчины, кивали, подмигивали, чтобы тут же исчезнуть с
женского праздника жизни. Ольгу накормили тортом, принесённым
кем-то из женщин. До икоты напоили чаем из большого самовара.
Выспросили все подробности про мать, отца, работу, молодого
человека с которым Ольга рассталась месяц назад.
— Баб Насть, — в комнату заглянул белобрысый Сашка, — как
просила, натопил.
Ольгу отвели в баню. Отмыли, распарили, облили ледяной водой,
отхлестали веником, напоили квасом, смешно шибающим в нос. Отвели
обратно в дом и снова накормили. Уболтали до изнеможения. И,
наконец, уложили спать. Но и словом ни обмолвились, зачем так
настойчиво вызывали девушку сюда. Только многозначительно качали
головами, обещая рассказать позже.
Заснула Ольга мгновенно, утонув под пуховым одеялом. Снилось ей
что-то невнятное, наполненное радостью, криками петухов и солнцем.
А ещё она несла на плечах коромысло. И в ведрах плескалась холодная
чистая вода.
— Просыпайся, Олечка.
Баба Настя тихонько потрясла девушку за плечо. В комнате еще
плескалась темнота ночи, только керосиновая лампа в руке старушки
разгоняла мрак.
— А? Что случилось?
— Вставай. Ты же хотела узнать, зачем тебя позвали.
— Может, утром?
— Сейчас, Олечка. Вставай.
Старушка не отставала, и Ольге пришлось подняться.
— Вот это надевай.
Баба Настя подала ей белую рубаху, расшитую огненными
петухами.
— А где моя одежда?
— Да я постирала. Поторопись, девонька, время уходит.
Поверх рубахи полагалось надеть сарафан.
— Идём, уже все ждут.
Они вышли во двор.
— Сюда.
Петляя между деревьями, они пересекли сад, прошли мимо темного
пустыря огорода и вышли на околицу деревни. Там, возле колодца, их
ждали другие женщины.
— А вот и Олечка, — тётя Маша засмеялась и обняла девушку, — Ну,
давайте уже.
Заскрипел ворот. Из темного зева поднялось тяжёлое полное ведро,
с темнотой внутри. Баба Настя маленьким ковшиком зачерпывала из
него и давала напиться всем женщинам. Ольга пригубила — вода
была сладкой и очень холодной.
— Все напились? Тогда за работу.