— Хочешь или не хочешь, а вдруг
придётся, — ответил я, отвязывая от ботинок камнеступы. — Здесь до
самой Арки только одна дорога.
Кербер оглянулся на гидру. Потом
выразительно посмотрел на меня:
— Мы ведь не станем оставлять у тропы
эту гадину?
— Конечно нет. Хотя на ближайшую
неделю она безопасна. Именно на столько ей хватит ибогалов и
коней.
Я вытащил из бокового кармана рюкзака
самодельную мину и направился обратно к проходу в гряде. Тотигай
шёл за мной попятам. Гидра почуяла недоброе, трупы в её щупальцах
затряслись, но она только подтянула их поближе к стволу, не пытаясь
на нас напасть.
— Вот потому-то ты и сдохнешь
сегодня, — пробормотал я. — Не можешь оторваться от жратвы даже для
защиты жизни.
— Да что ты ей толкуешь, она же
ничего не понимает, — сказал кербер. — Тупая скотина.
— Сейчас поймёт.
Я поставил таймер на пять минут,
присел у основания ствола и засунул мину между каменных плит,
которые гидра выворотила из скалы, вылезая на поверхность. Сверху
послышалось шипение, и самое толстое щупальце всё же прервало
пирушку ради того, чтобы меня схватить. Оно всё поросло щупальцами
потоньше, и на конце каждого отростка торчала головка с
четырёхстворчатой пастью, отличавшаяся от других только размером.
Тотигай подпрыгнул и полоснул по этому шевелящемуся месиву когтями.
Чёрная жижа так и брызнула во все стороны, гидра тут же переключила
внимание на кербера, и я благополучно выбрался из зоны её
досягаемости, отрубив попутно ещё несколько голов.
Добравшись до рюкзака, я уселся на
небольшой валун рядом и подождал, пока сработает взрыватель. Мина
гулко бухнула, с горы в проход посыпались камни, но недостаточно
много, чтобы его перегородить. Гидра завалилась на бок, жутко
зашипела, потом всё стихло. Только и видно было, как извиваются и
вздрагивают её жилистые руки-ветви да дёргаются перепонки между
ними.
Отыскав несколько пучков жёсткой
травы, сиротливо прозябавших в этом царстве песка и камней, я
тщательно вытер меч и счистил чёрные кляксы с одежды. Тотигай долго
валялся по земле, вставал, отряхивался и опять валялся.
— Не мучайся, тебе всё равно снова
туда идти, — сказал я. — Твоя очередь.
Кербер взглянул на меня
неприязненно.
— Почему, интересно, когда доходит до
грязной работы, очередь всё время моя?
— Потому, что ты к этому делу
привычный. И ещё потому, что ты проспорил мне вчера, когда мы
заключили пари на счёт…