Теперь ещё новый факт, который окончательно сбивал с толку. Эта девчонка знает о том даре, коим одарила меня великая Туата-Де при рождении – том даре, о котором даже родители не догадывались больше двадцати лет, хоть и искали его всеми силами. Самый редкий дар, который считался скорее мифом, сказкой, поверьем.
Она знает.
Конечно, оставалась некоторая доля вероятности, что фраза “в отличие от вас” была лишь случайным оборотом, слетевшим с языка. Но могу ли я позволить себе понадеяться на лучшее вместо того, чтобы рассчитывать на худшее?
Отец уверял, что информация никак не могла уйти за пределы башни целителей. Все скованы такими страшными клятвами, что нарушить слово будет хуже смерти. И если всё же те слова не случайность… Кто она? Откуда? Что делает во дворце?
Остановившись у фонтана, я сел на его край и, подставляя лицо прохладным брызгам, сквозь полуопущенные ресницы посмотрел на отблески заката в окнах и на белоснежных стенах дворца. Вновь и вновь вспоминал события последних дней, словно среди них можно было найти подсказку, ответ на нечто, чего никак не могу уловить. Легко искать ответ, когда есть вопрос. Но что, если не можешь найти вопрос?
Конечно, мне сразу пришло в голову, что Марианна могла быть как-то причастна к очередному покушению. Как бы ни было горько предполагать подобное, отрицать саму возможность было бы глупо. Она впервые пригласила меня к себе, да ещё и в таких щекотливых обстоятельствах, предложив пройти именно тем путём, на котором расположился убийца. Убедившись, что жизни девушки ничто не грозит, я первым делом сменил окровавленную одежду на свежую и поспешил к Марианне. На этот раз выбрав другой, более длинный и более рискованный путь. Если бы повезло чуть меньше, одна из экономок заметила бы меня и не только устроила нагоняй, но также доложила бы и моему отцу, и Артуру, и няне Эббот – единственной женщине, которая была в праве меня отчитывать, хотя давно уже не имела надо мной никакой власти.
Как бы то ни было, через некоторое время я добрался до покоев Марианны. Она не спала. Сидела в свете магического огонька и читала, а когда дверь открылась, подняла широко распахнувшиеся глаза – и тут же расплылась в улыбке.
— Ты всё-таки пришёл, – выдохнула она и, легко поднявшись со стула, буквально проплыла по воздуху в мою сторону. Невесомая ткань, из которой был шит её ночной наряд, ниспадала ручьями, стелилась по полу и, словно крылья бабочки, развевалась на ветру.