Жить бы поживать, но местный конунг, главный над ярлами, которые
в свою очередь главные над танами, видимо поиздержался и затеял
знаменитое предприятие из той серии, что принесла гивингам
всемирную известность: набег на плодородные южные земли. Начали
скрипеть, простите, уключины, засуетились местные, подтаскивая к
ладьям бочки с солониной, взвился дым над кузнями и кожевенными
предприятиями. Тайанне получила особое приглашение на правах
главного корабельного калибра, а Хастреда никто не стал и
спрашивать, посчитали частью дружины и попросту указали, какое
весло ворочать.
И надо ж так случиться, что плывя по абрису грозный флот
гивингов вторгся в ту же самую пасторальную и патетичную Кранцию,
где уже бывали наши герои ранее.
Удивлению Хастреда не было предела, потому что скальды, снующие
вдоль гребных рядов, уже всю плешь проели своими побасенками про
то, какая славная гибель ему светит в доблестном противостоянии
сильнейшим воинам. Что, мол, бейся до последнего, не позорь себя
отступлением, вот возьми сушеного мухомора, пожуешь как
притомишься, они-то тут все как на подбор богатыри, их не
переиграть без допинга. На всякий случай, как пристали на дневку,
гоблин изловил пастушка и два часа мучал его настороженными
вопросами, та ли самая это Кранция, где с рапирами и перьями.
Вышло, что та, просто информационную войну Скуднотавия проиграла
полностью, на словах-то каждый кранцуз себе бог войны и разрушения,
только тем от набегов и прикрывались, покуда не сыскался бешеный
конунг Рангар, который на всяком пиру громко кричал, что ему-де
помереть в битве сплошное счастье.
Ученый гоблин почесал в загривке и рассудил следующим образом:
либо все очень хорошо, враг искренне переоценен, побить его конечно
же не удастся — ведь кранцузы очень быстро и опытно сдадутся, но
добычи будет множество; либо все как-то сильно сложнее и с
подвохом. А поскольку без подвоха в жизни Хастреда хорошо еще
никогда не было, первый вариант он отмел, выданный запас мухомора
сменял у соседа по веслу на обещание помыть подмышки, предупредил
жену о своих подозрениях и решил быть настороже.
Два первых городка сдались, как и следовало ожидать, без боя, а
потом случился город большой и укрепленный. Гивинги вывалились в
поле перед ним, начали входить в состояние боевой ярости, угощаясь
мухоморным экстрактом, а вождей похода конунг собрал, чтоб сдвинуть
кубки во имя победы. Чувство недобра взыграло в Хастреде с
неимоверной силой и он, ухватив жену за руку, отступил в заросли
орешника. И вовремя — выпив с конунгом, ярлы резко поумирали,
примерно та же участь настигла мухоморных гивингов, Рангар же
бестрепетно отправился к вражеской крепости, на полпути встретился
с кранцузским маршалом и с ним весьма фамильярно обнялся. Много
позже стала известна и подоплека этой истории — слишком уж надоели
конунгу грубые мясники-ярлы, захотел он в Гавросоюз — объединение
стран данного региона, Гавропы. Вот и устроил хитрый план с
походом, по возвращении объявил, что сражались все храбро, но и
погибли, само собой, не за понюх табаку, ну да ничего, назначил
новых ярлов, без вредных привычек, обладающих навыками в Гавросоюзе
востребованными — лизать что под нос суют и не грубить старшим по
званию.