Друзья не придали значения этому событию и продолжили свою
обычную работу. Однако уже через пару часов к ним подошли воины от
Ченегрепы.
- Собирайся, через час ты уходишь вместе с достопочтенным
Берендеем, – сказали они Николе его приговор.
- Как? Куда? Я же в этой веже живу уже шесть лет и работаю, не
покладая рук!
- Не задавай лишних вопросов, раб! Куда надо, туда и пойдешь.
Теперь ты будешь служить Берендею.
Никола растерянно уставился на Сергея. Матвеев совсем забыл в
связи со всеми происходящими событиями, что всех рабов, даже самых
лучших, могут легко покупать и продавать их хозяева, относясь к
ним, как к своей собственности. Внезапно его осенило, и он, на
время оставив Николу, что есть мочи побежал к Костуку.
Сергей нашел половца на краю лагеря, задумчиво смотревшего на
запад – в ту сторону, куда кочевники ушли в поход.
- Случилась беда, благородный Костук! Ченегрепа продает лучшего
колесника всей вежи! Да что там вежи?! Одного из лучших во всей
орде!
- Я думаю, бек Сакзь такого бы не одобрил. Старик совсем себя
ханом уже возомнил. Пойдем-ка мы с тобой разбираться с Ченегрепой.
Подожди меня возле его юрты.
Старый торговец сидел в своей юрте и пересчитывал монеты, когда
внутрь зашел Костук.
- Пусть Тенгри-хан хранит тебя, мудрейший Ченегрепа! Скажи, не
боишься ли ты нашего повелителя, великого Сакзя, пусть он живет
вечно, что без его ведома продаешь его лучшего колесника?
- Костук, тебя же назначили вежу охранять, а не ханские деньги
считать. Тем более что, не в обиду тебе будет сказано, но в
торговле ты понимаешь не больше, чем я в ратном деле. Я знаю, что у
русских много хороших мастеров, и из похода наши братья вскоре
наверняка привезут не один десяток новых пленников. А теперь
представь, сколько их будет во всех четырех ордах! А потом
большинство их них повезут продавать в Кафу на невольничий рынок, и
цена им будет так ничтожна, что за одного раба я смогу купить лишь
пару овец. За ту же цену, что мне заплатил Берендей за этого
колесника, бек сможет приобрести тройку хороших резвых коней.
Чувствуешь разницу? Ченегрепа хоть и немолод, и глаза его уже
поблекли, как степные цветы на обжигающем ветру, но он всегда чует
запах прибыли. Сакзь еще молод, но опытен, и поймет, что я лишь
приумножаю богатство орды.
- Вот только не говори, что ты бескорыстно обо всех обитателях
вежи заботишься, старик, – раздраженно сказал Костук.