Десерт расположили на низком столике у диванов. Отодвинув
пирожные подальше я развернула четыре листка. Сантион настроен на
победу. Он хорош собой, спокойно держится в обществе... Надеюсь,
завтра удастся с ним поговорить. Кларк и Вольф пока выглядят
неплохо.
Дженкинс... как говорил любитель скачек генерал Бридл, "темная
лошадка". Кажется, у одной из кухарок есть двухлетняя дочь. Можно
нарядить ее в грязное тряпье и посадить недалеко от конюшен. Вот
только как заманить туда Дженкинса?
Так ничего и не придумав, я решила, что мне необходимо сбросить
злость на всю ситуацию, в которую меня загнал добрый папенька. Я
позвала камеристку.
— Энни, подай мне мундир кадета.
— Куда вы, Ваше Высочество, на ночь глядя?
— Хочу надрать кому-нибудь задницу.
Гости в такой поздний час либо спали, либо разошлись по своим
покоям, и принцессу в непотребном виде встречали только постоянные
обитатели дворца, что для них было не внове. Папеньке, конечно,
доложат, но на мои экзерциции папенька смотрел сквозь пальцы,
сделав совершенно верные выводы, что чем бы Ее Высочество не
тешилось, лишь бы дворец не рушило. Но чтобы не фраппировать
публику больше обычного, для таких проходов поверх мундира я
набрасывала длинный плащ.
У дежурного гвардейца на лице возникла смесь чувств. С одной
стороны, он услышит много неприятных слов, вытаскивая товарищей из
сухой казармы на вечернюю прохладу с сыростью. С другой — в этот
раз развлекать принцессу станут другие, ему самому не положено
уходить с поста.
Мне привели двух молоденьких рядовых. Я отправила их назад — что
они, порядка не знают, будто в первый раз. Поняв, что не уловка не
прошла, вызвали лейтенанта Дикса и сержанта Прастона, который был
ненамного моложе моего папеньки.
— Ваше Высочество, — с упреком сказал он. — Спать уже пора.
— Ничего, Прастон, размяться никогда не поздно.
Видя мое настроение, сержант решил не спорить.
— Эти олухи мне двух рядовых пытались подсунуть, — наябедничала
я.
— Меня будить побоялись, значит.
— А второй зачем?
— Эти лоботрясы, Ваше Высочество, — вступил в разговор
лейтенант, — в карты разыгрывали, кому с вами разминаться. У них
считается, что экзерциции с Ее Высочеством дают благословение
Фортунии.
Мы рассмеялись.
— Ее Высочество давно переросла благословения рядовых, господин
лейтенант, — ответил Прастон. — Завтра намылю им шею. К бою!