На
следующий день лорд Палмсбери нанял для девочки одного из лучших
преподавателей магии. И дни побежали с бешеной
скоростью.
Работы
внезапно стало на порядок больше, обстановка в Кленции неимоверно
обострилась. Даже воздух в столице казался наэлектризованным, и
чудилось, что любое резкое движение могло вызывать сноп искр. Вся
знать королевства во главе с правящей верхушкой тщательно пыталась
показать, что в стране нет никаких проблем, что все идет как
обычно. Балы, званые вечера, светские рауты следовали непрерывной
чередой, каждый последующий превосходил по размаху и блеску все
предыдущие. Это было время, когда за игорным столом с легкостью
терялись и приобретались целые состояния, время рискованного
флирта, время, когда каждый старался прожить день как последний.
Дуэли, романы, интриги – это натужное веселье продолжалось
несколько лет.
Развязка
была стремительной, внезапной и кровавой. На престол страны,
славящейся своими поэтами, художниками, музыкантами, взошел
ИнсенсII, принеся с собой ненависть, террор, безумие и войну.
Добившись короны путем убийств, предательства и подкупа, он всю
жизнь боялся так же потерять ее, поэтому с первых же дней воцарения
всеми правдами и неправдами избавлялся от претендентов на трон. За
время его правления были убиты практически все, в ком была хоть
капля королевской крови. Посол Ритании был отозван из Кленции до
начала переворота, поэтому лорд Палмсбери успел вернуться с дочерью
на родину до начала кровавых репрессий.
Воспоминания вихрем кружились в голове лорда
Палмсбери. «Возможно, выбор невесты для принца Огэста обусловлен не
тем, что кандидатка из Вабрии была предпочтительнее, а тем, что
после почти десяти лет правления ИнсенсаIIв Кленции
просто-напросто не осталось ни одной мало-мальски подходящей по
возрасту девицы королевских кровей», – грустно усмехнулся он и
зашагал вниз по пружинящему под ногами трапу. Предчувствия,
воспоминания, тревоги не должны мешать работе. Ритания возложила на
плечи лорда Палмсбери миссию, и его долг выполнить это поручение,
как можно лучше.
Леди Анна,
графиня Динтон, сидя в коляске, удивленно-радостно обозревала
окресности.
Весна
как-то незаметно подкралась к середине. Бесконечные холмы сменили
одежды с грязно-бурых на нежно-зеленые и смотрелись уже не так
уныло. Даже тяжелое серое небо и почти голые ветви деревьев в
реденьких рощицах не могли полностью испортить радостное
впечатление от первой травки, птичьего гомона и дорог, наконец-то
ставших почти проезжими. После месяца практически затворнической
жизни, когда дороги больше напоминали реки бурой грязи, леди Анна,
её дочери, как, впрочем, и все их соседи, пытались наверстать
упущенное. Они с неподдельным энтузиазмом принялись наносить и
отдавать визиты.