– Будем считать, что в общем виде
набросок у нас есть, – согласился Бжезинский, – и предположим, что
это первый элемент большой кампании по прикрытию «польского плана».
А если уточнить и развить – что получается?
Хантингтон заерзал, лицо его стало
кислым:
– Сказать можно многое, но пока в
целом это не будет одобрено президентом, получится пустой разговор
вокруг твоего «польского проекта», – неразборчивой скороговоркой
пробормотал он.
– Нашего, Сэм, нашего! – резко
прервал его Бжезинский. На щеках у него зацвели неровные
красноватые пятна. Сейчас ему очень хотелось то ли жахнуть по столу
кулаком, то ли по Хантингтону тяжелой металлической линейкой – той,
что он воспитывал дома дочь.
– Польша сейчас – наиболее слабая из
передовых позиций Советов, – сказал он, переведя дух.
– И ты хочешь посильнее укусить их за
пятку? – насмешливо прищурился Хантингтон. Похоже, реакция Збигнева
его только позабавила.
– Нет, – решительно отозвался
Бжезинский, – нет, не укусить.
Он резко встал и прошагал к окну.
Остановился, обхватив себя за локти, и посмотрел на флаги.
– Сэм, – сказал он все так же глядя в
окно, – я считаю, что мы можем окончательно закрыть советскую
проблему, пусть не сразу, не через пять-десять лет, но в обозримые
сроки. Надо свалить их в кризис, потом – размягчить, и уже следом –
выпотрошить. А раз мы можем закрыть эту проблему, то и должны. Это
наша главная стратегическая задача. И Польша сейчас – это барбакан
всего советского замка… Если мы возьмем Варшаву, то сможем стучать
тараном прямо в ворота Кремля. Сэм, – он повернулся и смягчил тон
до просительного, – меня очень беспокоит то, что Советы начали
противодействовать дестабилизации в Польше чуть ли не раньше,
чем мы вообще ее запустили. В свете этой их нерасчетной шустрости
вопрос прикрытия польского проекта приобретает для нас особую
важность. Русских надо срочно отвлечь от разворачивающихся в Польше
событий, пусть они думают о них в третью очередь. Право, я ведь уже
даже начинаю, на самом деле, жалеть, что у халькистов ничего не
вышло. Был бы такой идеальный подарок Кремлю... Давай подумаем, что
мы можем им оперативно смонтировать?
Хантингтон покивал головой.
– Ладно. Ты, в целом, мыслишь в
правильном направлении: возможно, единственный радикальный способ
обеспечения польского проекта – это обеспечить «распечатку» нашим
разведывательным сообществом нового направления – агрессивных
лидеров как с шиитской, так и с суннитской стороны исламского мира.
Хомейни и пакистанские муллы – вот кого надо разрабатывать.