Энтузиастов парового флота вроде Бутакова мне не попалось.
Вернее, они были, но в небольшом количестве, и находились в данный
момент на военной службе. И уходить в отставку ради «работы на
дядю» не собирались. Даже за хорошее жалованье. Штатские капитаны,
штурмана и механики, которые работали на коммерческих пароходах, и
проживали в Петербурге и окрестностях, тоже не горели желанием
бросать «домашнее плавание» в Балтике, чтобы переться вокруг Европы
через Бискай в Черное море. Да еще на пароходе новой конструкции
целиком из железа с гребными винтами, а не с колесами. Который
неизвестно, как себя поведет во время шторма. Обвинять их в
ретроградстве было глупо, поскольку ничего другого они просто не
знали. Но мне-то от этого не легче. Отставные строевые офицеры
военного флота, с которыми удалось побеседовать, крайне скептически
отнеслись к самой идее цельнометаллического парохода с весьма
упрощенным парусным вооружением, предрекая ему разрушение корпуса
при сильном волнении. Определенный резон в их словах был. Для меня
в свое время это оказалось неожиданностью, но факт высокой общей
прочности деревянных корпусов кораблей этого времени действительно
имел место. Причиной являлся очень большой диапазон упругой
деформации у дерева, чего не было у железа. И что вызывало резкое
неприятие нового материала в судостроении у высокого морского
начальства. Доходило до абсурда, когда английское Адмиралтейство
разрешало перевозить почту и ценные грузы только на деревянных
кораблях. Вот и я нарвался на ретроградов, которые очень долгое
время носили золотые эполеты, и флот иначе, как деревянным и
парусным, не представляли. Поэтому пришлось изменить подход к
поиску нужных людей, сделав ставку на тех, кому либо все «по
барабану», либо деваться некуда. И это принесло свои плоды. На
должности младших помощников капитана и младших механиков взяли
молодых пацанов, недавно закончивших мореходные классы, и еще нигде
толком не работавших. Поэтому они были рады получить офицерскую
должность на новом большом пароходе, собирающемся идти в Черное
море. Старшего механика — поручика Корпуса инженер-механиков
Тарасова удалось сманить из Морского училища, который перешел туда
преподавателем с военного флота, но не ужился с начальством, и все
равно собирался подавать в отставку. Старшего помощника капитана,
или старшего офицера согласно должности в военном флоте, «сняли с
печки». В буквальном смысле. Отставной штабс-капитан Корпуса
флотских штурманов Обручев доживал свой век в деревне под
Петербургом, и даже не думал когда-нибудь снова ступить на палубу
военного корабля. Военный корабль я ему предложить не мог (пока), а
вот коммерческий пароход — пожалуйста. Старый моряк с радостью
согласился. Особенно после того, как узнал размер жалованья. То
есть с большим скрипом, но команду «Лебедя» все же укомплектовали.
Кроме капитана. А вот здесь вылезла настоящая засада. О наличии
которой я знал, но не думал, что обойти ее будет так трудно.