Шумит вода за бортом, рассекаемая острым форштевнем. Паруса
убраны и «Лебедь» идет без огней под парами, легко выдавая свои
двенадцать узлов экономического хода. Заметить его в темноте можно
только на достаточно близком расстоянии, но согласно информации
Ганса, наблюдающего с высоты в полторы тысячи метров, поблизости
никого нет. Англичане нас до сих пор не обнаружили, они патрулируют
гораздо восточнее, в самой узкой части пролива. А мы приближаемся к
африканскому берегу западнее Танжера, и скоро нужно изменять курс
на вход в пролив. Впереди уже видны огоньки на побережье. Обручев с
Ахтырцевым бросают на меня взволнованные взгляды. Но помалкивают,
соблюдают дисциплину. Про молодых вахтенных начальников речи нет.
После удачного прорыва через Ла-Манш им море по колено. Считают,
что нам все нипочем. Надо бы немного приземлить молодежь, а то так
вообще про осторожность забудут. Но в другой раз. Сейчас ближайшая
задача — прорыв в Средиземное море между Ройял Нэви и берберскими
пиратами. Желательно без шума. Но тут уж, как повезет...
«Лебедь» приходит в нужную точку и следует команда «Лево на
борт!». Поворачиваем в Гибралтарский пролив. Дистанция до берега —
одна миля. С точки зрения моряков этого времени — форменное
безумие. Идти так близко к берегу ночью без возможности точно
контролировать свое место никто из них не будет. Рядом со мной
застыли Ахтырцев, Обручев, вахтенные начальники и
матросы-сигнальщики, вглядывающиеся в ночную тьму. Я тоже для вида
держу в руках бинокль и время от времени подаю команды рулевому.
Навигационная система под на званием Ганс справляется прекрасно. На
тактическом экране, развернутом в моей башке, постоянно
отображается наше место на навигационной карте, а также все
находящиеся вокруг нас цели. Но близко никого нет. Те, кто идет в
Средиземное море, держатся ближе к середине пролива. А возле берега
суетится лишь рыбацкая мелочь. Немного уклоняемся к северу, чтобы
обойти бухту Танжера, полную стоящих на якоре кораблей. Одни
арабские посудины, ни одного европейского «купца» нет. Там нас,
несомненно, заметили, но никак не отреагировали. То ли не успели
сняться с якоря, поскольку мы быстро исчезли в темноте, то ли
махнули на нас рукой, решив не тягаться с паровой машиной. Ветер
все же довольно слабый, и даже быстроходные арабские шебеки нас не
догонят. Небольшое изменение курса, и мы снова приближаемся к
берегу. Справа нависает черная стена прибрежных скал. Расстояние до
береговой линии колеблется от шести до семи кабельтовых. Глубина в
этом месте порядка тридцати — сорока метров. Для нас вполне
безопасно. Но все, находящиеся на мостике, на взводе. Ночью
наблюдается специфический эффект. Берег кажется ближе, чем он есть
на самом деле. Обручев все же не выдерживает.