— Это что? — с интересом заглянула Ника в помещение из-за моего
плеча.
Я посторонился и приглашающим жестом предложил ей ознакомиться с
бумагами самостоятельно.
Девушка вошла в комнату, провела рукой по стопке с краю стола и
подняла с нее верхний лист бумаги.
— «Уважаемый Иммануил Федорович! Я и моя невеста, Еремеева Ника,
выражаем вам искреннюю благодарность за усилия, предпринятые по ее
поиску и освобождению. В знак признательности, позвольте
преподнести вам архивные бумаги, по счастливой случайности
оказавшиеся в моих руках. Этот оригинал дарственной, в подлинности
которого не приходится сомневаться, подтверждает право
собственности Вашего сиятельства на сорок гектаров земли под
Дмитровом. Как нам с невестой ведомо, тяжбы за данные земли велись
еще вашим прадедом, но не нашли удовлетворения, но ныне...».
— Это что? — обернулась она ко мне.
— Благодарность князю Прозоровскому за помощь в твоем
освобождении. Там надо подписать внизу, запечатать и отправить.
— А он помогал? — осторожно уточнила Ника.
— Нет. Даже пальцем не пошевелил, — признал я.
— Тогда зачем?! — возмутилась моя невеста. — Это слишком много
для того, кто не сделал ничего!
— Как считаешь, он этого не поймет? — взглянул я на нее чуть
устало.
Ника гневно смотрела на меня.
— Какая разница, поймет или нет? Если он тут ни при чем, я не
вижу ни малейшего повода это подписывать!
— Разница весьма значительна, — не согласился я в ответ. — У
князей гипертрофированное чувство чести. Они нам не помогли, но
получат в дар то, от чего будет сложно отказаться.
Я зашел в комнату и стал двигаться вдоль стопок с бумагами.
— Старые секреты, долги, документы на землю, решение загадок,
поиск утерянных родственников… — слегка касался я документов. —
Каждый получит то, что желали получить еще его предки и завещали
найти ему. Это невозможно им продать. За все это скорее убьют, чем
посчитают нужным торговаться. Поэтому мы отдаем все это в оплату
услуги, которой не было.
— Они решат, что все так и должно быть, — упрямо произнесла
Ника, уронив руку с зажатой бумагой. — Они решат, что они князья, а
ты неизвестно кто.
Я подошел к ней и обнял со спины.
— Неизвестно кто не может сжечь кремлевскую башню.
Стоит признать это, и такие вещи станут делать другие
неизвестно кто, а это очень опасно. Им придется объяснить,
почему это было позволено мне и запрещено остальным.