Два черных автомобиля с экстренно разбуженными водителями и
охраной вновь мчали обратно через снег просыпающегося города.
— Неправда, — для порядка попытался я ее успокоить.
— Правда! Я забыла человека в самолете! А если я оставлю там
нашу дочку?!
— Сына, — поправил я. — Ну, конечно, не оставишь.
— Но я же уже оставила... — совсем расстроилась невеста.
— Забыли мы все, — по-честному разделил я ответственность,
искренне досадуя вместе с ней.
Как я-то мог забыть? Ведь можно было легко сделать так, чтобы
самолет с лысым сразу улетел в Румынию. Нет, вы посмотрите — уже и
имя ему придумала!
— Тем более, это не ребенок, — добавил я убедительности в голос.
— Это вообще сложно назвать человеком! Скорее, оружие массового
поражения.
— О боже, я забыла в самолете оружие массового поражения... —
словно прочувствовав новую степень вины, с головой рухнула в нее
Ника, закрыв лицо ладонями и принявшись мерно раскачиваться.
— Ты за ним замужем! — рявкнул я на нее. — Все будет хорошо! — в
приказном порядке выдал ей целеуказание, и тут же сменил тон на
сухой и деловитый: — Смотри, за окном есть пожары? Город не
горит?
— Н-нет, кажется… — чуть испуганно доложила Ника.
— Значит, все с ним нормально. По себе знаю, — успокоил я
ее.
— А, нет… там, кажется, что-то дымит, — приникла девушка к
окошку.
— Это ТЭЦ.
— Н-ну, если так... — засомневалась Ника.
Понятное дело, телефонные звонки в аэропорт и лично владельцу
самолета — княжичу Мстиславскому, были произведены. Но и механизм,
предписывающий взаимоотношения с неустановленным человеком без
документов, оставшимся в самолете, оказался давно запущен. К
счастью, без свойственных исполнителям перегибов — пусть аэродром и
военный, но борт являлся личной собственностью княжича, оттого абы
кого там быть не могло.
Всего час по дорогам, отнятый в очередной раз ото сна, затем
десяток минут телефонных разговоров по прибытии, и Нику увели
вглубь отдельно стоящего здания на въезде в огороженную часть
терминала — подтверждать личность и забирать оставленного
пассажира. Права аристократки позволяли обходиться без нотариусов и
поверенных — иногда было достаточно честного слова... А еще Нику не
объявили в розыск, оттого пропустили через турникеты без тревожной
кнопки или того, что предусмотрено для таких моментов, если бы
зайти внутрь попытался бы я... До того выезжали мы на машинах,
единым конвоем, и никому не было дела до личности в салоне...