Повела свечой слева направо. Восковая
капля скользнула вниз, кляксой расплылась по краю снимка, и Павел
подался вперед. Бабка ткнула его в грудь сухой ладонью.
– Ш-ш! Не волнуйся… На племяннике
порчи нет. Здоровый... Ждет судьба светлая… легкая. Сто лет
проживет!
Она вернула снимок. Темноволосый
паренек с фотокарточки сверкнул белозубой улыбкой. Павел не
улыбнулся в ответ, аккуратно сложил фото и сунул во внутренний
карман. В вечную жизнь он не верил, и знал, что парень с фотографии
не верит тоже.
– А напоследок погадаю, – сказала
Ефимия, достала потертую карточную колоду и принялась умело
тасовать, пришептывая:
– Тридцать шесть…сестры и братья…
черные, красные… скажите правду! Что было? Будет? Не утаите!
Замелькали пестрые рубашки, в глазах
зарябило, будто в калейдоскопе, и карие глаза Нины блеснули от
любопытства. Павел подсел ближе, впился взглядом в шевелящийся рот
знахарки, стараясь не пропустить ни слова.
– Вижу свадьбу, – бормотала бабка
Ефимия, поддевая скрюченными пальцами карты и шлепая каждой о
клеенку. – Будет у тебя, девка, двойня. В церковь ходи… Сорокоуст…
молебен. Спасителю и Богородице… а еще целителю… всем святым. Ты,
парень, молись Николаю… архангелу Рафаилу, целителю. Сила окрепнет…
бесплодие отступит. Скоро дорога, – указала на шестерку треф, –
дальняя, сложная. Нехорошее... А что? Не разгляжу. Шестерка бубей с
пиками – болезни. Обман. А тут, – ткнула в короля пик, – дурной
человек. Рядом пиковая дама. Ох, неприятности… а пользой закончится
или вредом, не пойму. Карты путают. Только здесь пиковый туз при
семерке. А это значит…
Она замолчала, нахмурилась. Нина
подняла на бабку испуганный взгляд, и Павел прочел по губам:
– Что же?
Знахарка не ответила. Что-то мягкое
ткнулось в ноги, блеснуло зелеными плошками глаз.
– Что там? – повторила Нина.
– Кош-ка!
Павел нагнулся и с удовольствием
погладил лоснящуюся спинку. Зверек широко зевнул, а, может, мяукнул
и начал тереться о щиколотки, вздымая подрагивающий хвост. Ефимия
разулыбалась:
– Дашка моя. Она болезни чует. Вишь,
льнет? Ну, будет, будет!
Она похлопала по скамье рядом с
собой, и кошка прыгнула к хозяйке, свернулась черным клубком. Бабка
смахнула колоду на край стола, затушила витую свечку.
– Помните наказ, – прошамкала она,
старательно выговаривая слова. – Читайте молитвы десять дней, а
после ко мне возвращайтесь. Поняли?