— Так значит, тебя прислал Зинтрин...
— Он самый.
— Тогда не удивляйся реакции моих соратников. Проходи. И не
сходи с дорожки — биомехи сегодня сильно нервничают.
Я замечаю на его униформе четыре ключа, хотя у всех остальных -
знакомые мне золотые птицы. Другой дворянский род, которому плевать
на местные распри? Адриан, скотина, что ж ты не занимался
геральдикой!?
— Проблемы на службе? — осведомляюсь я, вместо того чтоб
продолжать корить владельца тела.
— Бес их знает, — жмёт плечом мой спутник.
— Филя, не болтай. Обыщи его лучше.
«Филю» тон соратника задевает. Он останавливается и через плечо
осведомляется:
— У тебя есть имплант для сканирования?
— Нет. Но ты можешь...
— А вот у меня есть, — резко обрывает мой свежий спутник коллегу
— Просите Ильгорда о нём, если завидуете, но марать руки обыском не
стану.
Тактично поджимаю губы. Интересно, «марать» — это он об обыске
или о моей грязной одежде? Ну да не будем обострять. Я просто
смотрю на вырастающий из желтеющих ив теремок, на крыльце которого
меня ждёт, видимо, хозяин. Вряд ли у кого-то другого найдётся
наглости находиться посреди дня столь расхристанным. Белая рубаха,
папироса в зубах, богато вышитый халат.
— Ты, значит, посланник Зинтрина?
— Ну да.
— Твоё лицо выглядит знакомым. Мы раньше встречались?
— Сомневаюсь, — покачиваю головой и протягиваю перстень. Ильгорд
берёт, и на мгновение его взгляд расфокусируется. Словно перстень,
кроме декоративной, имел функции подключение к «ракушке».
— И это всё, что передал Зинтрин? Трусливый пёс.
Я жму плечом. Дело курьера нехитрое — возьми и принеси. Будь там
какие-то более точные инструкции — с удовольствием бы выслушал и
послал Уара к чёртовой бабушке.
— Как видишь.
Щенок поднимает взгляд. Жёсткий, цепкий, внимательный. Взгляд
охотника.
— То, что ты послан представитель Великого Дома — не делает тебя
шпилевиком. Поэтому изволь обращаться соответствующе. Можешь начать
прямо сейчас.
Соответствующе чему? Впрочем, плевать. Вежливо улыбаюсь, но —
без лишнего умиления. Если он хочет пресмыкания — может получить их
в другом месте. А если задумается о принуждении... что ж, у меня
много колдовских знаков в памяти — можно будет испытать.
— Ты оглох? — раздражённо осведомляется Ильгорд. Видимо, не
привык к ослушанию.
— Он не глухонемой, милсдарь, — угодливо подаёт голос один из
моих сопровождающих. — Просто наглец.