— Я буду у него, принеси через час обед в кабинет.
— Как пожелаете, юный господин, — поклонилась служанка и
поспешила удалиться. Готов поспорить, через три минуты о моём
возвращении будет знать если не весь остров, то весь особняк и
ближайшие районы точно.
Минуту спустя я уже стоял перед дверью в кабинет отца. Испытывал
ли я мандраж? Пожалуй, правда, не от встречи с родителем, как раз
родителем мной особо не воспринимаемым, а от предстоящего разговора
и моей просьбы. По воспоминаниям, адмирал Чан должен чуть ли не
кипятком писать от радости, что дитёныш взялся за голову, но как
это будет на самом деле? Предварительно постучав, я вошёл в
помещение.
За столом сидел мужчина пятидесяти лет, уже почти полностью
седой, но ни стати, ни военной выправки не утративший. Услышав
стук, командующий всея морскими силами Восточного Фронта поднял
голову от бумаг и обратил взор в мою сторону.
— Отец, — лёгкий поклон.
— Чан, ты вернулся, — мужчина чуть ли не рентгеновским взором
оценивал мою фигуру, словно сверял с каким-то шаблоном. Не миновали
пристального взгляда и висящие на поясе меч с кинжалом.
— Да, моё обучение подошло к концу. Учитель Пиандао передал всё,
что мог и хотел мне передать, и одарил оружием.
— Что ж, я горжусь тобой, сын мой, — впервые за очень долгое
время на моей памяти адмирал Чан открыто и тепло улыбнулся. — Ты
покидал эти стены совсем ещё мальчишкой. Сейчас же перед собой я
вижу молодого воина народа Огня. И подобные изменения радуют моё
сердце, — м-да, а стиль у него остался всё столь же
напыщенно-официальный. — Что ты будешь делать дальше? — очередное
изменение, до этого заботливый родитель, когда соизволял уделить
внимание чаду, не сильно интересовался мнением означенного чада или
его дальнейшими планами.
— Во время ученичества я о многом думал. О нашем народе, о нашей
семье и о месте нашей семьи в нашем народе, а посему… — иду на
сидящего в кресле мужчину, по пути обнажая меч и… опускаюсь перед
ним на одно колено, протягивая на руках оружие. — Адмирал, я прошу
вас принять меня на службу в войска народа Огня, — в этот момент
адмирал Чан прослезился. Плачущий улыбающийся мужик с военной
выправкой и годами службы за плечами. Впечатляющее зрелище. Думал
он недолго.
— Что же, повторяй за мной. Я, Чан, сын Чана, присягаю на
верность народу и Хозяину Огня. Торжественно клянусь свято
соблюдать законы народа Огня, строго выполнять требования воинских
уставов, приказы командиров и начальников. Клянусь достойно
исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу,
независимость и строй Страны Огня, народ и Отечество, — я послушно
повторил слова присяги. — Встань, воин Огня, возьми свой меч и
помни, для чего он был тебе дан! — закончил оте… нет, Адмирал Чан и
протянул мне клинок обратно. С поклоном принимаю клинок и убираю
обратно в ножны.