Хохот Бездны заставил горы
сотрястись, даже земля подо мной заёрзала. Видимо, я здорово её
развеселил. Теперь она смотрела на меня, как на любимое дитя, и это
меня сильно разозлило.
Я вёл себя так, как ей было надо. «Он
не сможет впустить в себя Свет…»
– Ты согласен? – это был последний и
решающий вопрос.
Стиснув зубы до скрипа, я опустился
на одно колено. Это было трудно, всё моё тёмное нутро
сопротивлялось, но я должен был сделать это сам, без приказов и
угроз.
Ох, как же изменился взгляд Бездны,
когда моя рука коснулась земли – её Десятый Тёмный Жрец поклонился
Свету, и она снова была в ярости. Ведь она привыкла, что это мы,
силы Тьмы, искушаем праведников.
Я склонил голову:
– Смиряюсь с твоей волей, Небо.
Словно что-то внутри надломилось, и я
уже думал, что сейчас моя душа сорвётся в преисподнюю, где меня с
нетерпением ждут… Но неожиданно стало легче.
Неужели он больше ничего не скажет?
Дай хоть одну подсказку, ты же «Свет, указывающий путь», как
говорят твои адепты.
– Молитвы надо исполнять, – голос
Неба потонул в оглушительном громе.
– Чьи молитвы?! – я в отчаянии
пытался перекричать грозу, но мой голос тоже лишь тонул в раскатах
грозы. Лицо беловолосого скрылось за тучами.
А вокруг Бездны ярилась настоящая
буря. Молнии освещали приподнятые брови и зловещую улыбку.
– Слушай мою волю, Десятый.
Пришло время услышать ту кару,
которую Бездна определила своему верному Десятому Жрецу. Она имела
на это право, ведь я продал ей душу. Я – её собственность.
Я сразу же встал. Перед этой стервой
Десятый Жрец Всеволод больше никогда не опустится на колени.
Сжав кулаки, я ждал приговора. Ну,
тварь, давай же, я слушаю. А она лишь хохочет, оттягивая
момент.
Что, нашлёшь на меня войска своих
последователей? Всех уничтожу. Отберёшь обратно руку? Да я и голову
отдам, но больше никогда не буду служить тебе.
Краем глаза я подметил, как мелькнул
просвет в тучах, окружающих лицо Неба. Он что-то хотел
подсказать?
Тут до меня дошло, что всё имеет свою
цену. Бездна не успела даже открыть рта, как я спросил:
– Что я получу взамен? Небо дарит мне
жизнь дочери, а ты?
Гроза сразу стихла. Чистая ненависть
холодным ветром пронзила меня, но я озвучил свою цену:
– Я исполню твою волю, Бездна, но
тогда получу назад свою душу!
Если раньше я думал, что она в
ярости, то я ошибался. Теперь силуэт Бездны покрылся чистой Тьмой,
в которой проскальзывали бесшумные красные молнии, и осталось
только лицо, искривлённое маской ненависти.