Главное, на чем сконцентрировался Санька – берёг пальцы.
Противник быстро понял, что гарда «драконьего меча» их толком не
защищает и принялся бить именно туда. Дурной постоянно менял руку,
брал оружие двойным хватом, аки самурай. И время от времени рубил
по Донщине с плеча: безыскусно, но по-молодецки. Черкас отпрыгивал,
но снова врывался в круговерть боя.
Левое предплечье Дурнова всё сильнее пульсировало болью от
пореза. И кровопотеря – пусть и небольшая – давала о себе знать.
Ухватить бы казака, да грохнуть оземь… Но Санька не Делгоро, а
противник его заметно ловчее князя Чипы. Он не позволял Дурнову
развернуть себя лицом к солнцу, не дал зажать между собой и
кострищем. Донщина всегда находил, куда ускользнуть во время атак
«драконьего меча».
«Я однозначно выдохнусь первым, – кусал губы беглец из будущего.
– И рука левая отяжелела».
Невольно косился на своих: не помогут ли. Но те стояли на месте…
И правильно делали. Если принцип единоборства нарушить – тут их
всех и перебьют. А потом уже дауры перебьют сорокинцев… вместе с
остальными темноводцами. Объяснить бы это бесноватому Донщине – но
как это сделать? Да и не послушает.
– Дебил! – заорал на него непонятно Известь. – Что ж ты всё
портишь, падла?!
И ринулся в атаку.
…Наверное, это и впрямь был божий поединок. Потому что всё
решилось само собой: уходя от разъяренного «драконьего меча»,
Донщина ловко прыгнул в сторону – и наступил ногой на полешко,
которые были раскиданы вокруг костра. Полешко крутанулось, нога
взлетела вверх, а черкас, согласно всем законам физики, грохнулся
на спину. В это время тяжелый «драконий меч» продолжал свой «полет»
и с размаху впился в голень. В самую косточку, которую слегка-то
ударишь – и стонешь от боли. А тяжелый китайский клинок вошел в
кость сантиметра на два.
– Сучий потрох! – завыл от боли Клим Донщина и в ярости метнул
свою сабельку в атамана.
Но сабля не копье, да и разум черкаса от боли помутился. Санька
только слегка отвернул плечо, и «татарка» бессильно скользнула по
стальным пластинам. А вот «драконий меч» для колющих ударов гораздо
более сподручен. Дурной понимал, что жалеть сейчас не надо. Нельзя
ни в коем случае! Задавить протест в корне, жёстко и бесчеловечно.
Нависнув над проигравшим, он развернул клинок в горизонтальной
плоскости и двумя руками всадил его Донщине меж ребер. Чуть слева
от «солнышка»…