…Как выяснилось, «сорокинцы», действительно, спрятали большую
часть награбленного. Устроили схрон в скалистых расщелинах на
Тугирском волоке.
«Части дувана мы лишились еще допреж, – вздохнул Яшка Сорокин. –
Кто из народу, когда вняли, что брате мой и впрямь нас на Амур
ведет – спужались. Людишек с сорок учинили бучу. Ну-тко, по итогу
уж менее их стало. Но один дощаник гаденыши умыкнули и вертались на
Олёкму».
Что «воры» сберегли – честно закопали в горах. Еще до сумерек
Дня Двух Поединков, братья Сорокины отобрали десяток своих людей,
Санька добавил два десятка своих – и темноводские дощаники пошли на
Урку-реку, выкапывать сокровища. Остальные решили за это время
восстановить порушенную флотилию «воровского полка». Хоть
часть.
Верхнеамурские дауры воспротивились было этому. Они не хотели
подпускать лоча к реке, опасаясь, что те сбегут. Помогло лишь
посредничество Делгоро. Да еще то, что Санька сам предложил дать
северным князьям заложников. Сорокинцы загудели возмущенно, но
беглец из будущего удивил всех, отдав в аманаты пополам своих и
чужих. «Я не вижу разницы между вами и нами» – как бы сказал этим
атаман. Причем, из своих он выбрал тех, кто уже немного балакал на
даурском и имел немало приятелей среди зейских родов.
– Задача, мужики, у вас непростая, – проинструктировал он свою
пятерку. – Я хочу, чтобы вы изо всех сил пытались сблизиться,
сдружиться с местными. Надо показать, что мы вполне можем общаться
друг с другом. Как равные. И даурам показать, и нашим новым
знакомцам. Делгоро и его батары тоже будут поблизости – поддержат,
если что.
Северные дауры раскинули лагерь поблизости и старательно
следили, как две сотни «жертв царизма» пытались собрать из
обгорелых развалин дощаники. Точнее – 227 душ (без тех, кто уплыл
за кладом). И среди них были не только мужики. «Воры» привезли с
собой полтора десятка баб. Дети тоже имелись, но совсем чуток.
Оказывается, некоторых уводили на Амур целыми семьями. И именно что
уводили! Силком! Что называется «за уши тянули к свободе». Так,
среди сорокинцев оказалась целая семья Кондрашки Деребы. Его с
братом и сыном забрали насильно, ибо это была семья корабелов… Ну,
по сибирским речным меркам. Больно нужные мастера оказались, так
что их разрешение особо и не спрашивали.
Санька оживился и принялся вовсю «анкетировать» сорокинцев, но
увы – мастеровых здесь оказалось немного. В основном, голытьба,
которая никак не могла себя реализовать под бдительным царевым
оком. Костяк «полка» составляли с полсотни служивых, большей частью
– ссыльные литвины и черкасы, попавшие в плен в ходе многочисленных
стычек Москвы с Речью Посполитой. Будущие белорусы и украинцы
говорили чудно (даже по местным меркам), но это было мало похоже на
мову населения двух братских советских республик. Впрочем, и
русский язык образца XVII века сильно отличался от того, на котором
изначально говорил беглец из будущего.