–
Староста! К нам чужаки пожаловали. Говорят, по делу. А Фока им не
поверил и, ну это... за вилы взялся.
– Дай-ка я
потолкую с ними.
Тот громко
крикнул:
– Народ,
разойдись! Староста с чужаками говорить будет.
Толпа
затихла и понемногу начала расступаться. А когда разошлась, как
море в той истории из священных текстов, он наконец увидел этих
чужаков и Фоку, угрожающего им вилами.
Было их
трое. Слева стоял очень высокий широкоплечий мужчина в чёрном плаще
с глубоким капюшоном, скрывающим всё лицо. За спиной у него висел
меч, чуть меньше его самого. Справа – сухопарый мужчина, со
светлыми волосами до плеч, держался за свою кожаную поясную сумку.
А между ними стоял ещё один. Так же, как и первый, с мечом за
спиной, но размером менее внушительным. На первый взгляд этот
третий показался ничем не примечательным, вот только глаза у него
были тёмные и глубокие, да и смотрел он как-то злобно.
Старик
давно не видел такого взгляда, и то, как один из чужаков смотрел на
этого пьяного дурня, пугало его. «Глаза убивца, не иначе», подумал
он и произнёс:
– Фока, ты
дурак аль нет? Тебе годов-то скока? В королевского стражника
поиграть вздумал?
– А я чё?
Они-то вон с оружием пришли! – недоумевая, затараторил
тот.
– Ну и
дурак ты! Глазёнки б свои пьяные открыл, да поглядел получше.
Окромя мечей ничаво боле у них не разглядел?
Фока ещё
раз окинул чужаков взглядом. Но как бы ни смотрел, как бы ни
щурился – он и в упор не видел того, о чём говорил староста. Может,
не хотел замечать металлических эмблем, висевших на их одеждах, а
может, и правда слишком много выпил этим вечером, отчего и не
видел.
– Я так
полагаю, вы сельский староста? – оборвал их светловолосый с
улыбкой.
– Он
самый. А вы кто будете?
– Мы
наёмники. Из столицы.
– Да врут
они всё! Врут! – не унимался Фока.
Тот, что
стоял посередине, повёл плечом.
– Ты,
Фока, вилы то брось и домой ступай. Темнеет уже. И энто всех
касается. Расходитесь. Не на чего тута глазеть. А вы, милостивцы,
ступайте за мной.
Селяне ещё
какое-то время провожали чужаков косыми взглядами, враждебным
шёпотом. Их глаза будто сверлили им спины.
3
На улице
совсем стемнело и в домах зажглись огни. Дверь в избу со скрипом
отворилась. Сначала зашёл староста, а затем и троица. Тот, что в
чёрном плаще, последним шагнул через порог, согнувшись под
притолкой.