Изменение в моём состоянии не укрылось от внимания больничного
персонала. Уже через несколько минут после моего пробуждения вокруг
меня суетились люди в белых халатах. Усатый медик (доктор?) водил
перед моим лицом карандашом – я послушно следил за кончиком
карандаша взглядом. Силился выдавить из себя хоть слово, но лишь
сглатывал слюну: шевельнуть языком не получалось. Мои усилия
заметил медик – он спрятал карандаш в карман халата, усмехнулся,
покачал головой.
- Не всё сразу, молодой человек, - сказал он. – Не всё
сразу.
***
В этот же день я увидел и лицо женщины, чей голос слышал на
протяжении довольно продолжительного времени, пока находился в
больнице. Она пришла в палату ближе к вечеру. Подошла к моей
кровати почти бесшумно, как и раньше. Именно к моей кровати – не к
кровати неподвижного соседа. В этот раз я заметил её присутствие до
того, как она заговорила. Узнал не только её голос, но и запах её
духов, напоминавший аромат цветов апельсинового дерева.
А вот лицо женщины знакомым мне не показалось. Если я и видел
его раньше, то совершенно не запомнил. Хотя на память раньше не
жаловался. С любопытством разглядывал молодую (едва за тридцать)
розовощёкую женщину; невольно засмотрелся в её большие блестящие
карие глаза. Отметил старомодную короткую стрижку (неужто такие
снова вошли в моду?). Увидел, как по скулам женщины вдруг одна за
другой заскользили чуть подкрашенные тушью слёзы.
Женщина склонилась над моей кроватью, приподняла чью-то руку
(неужели мою?) – тонкую, с узловатыми детскими пальцами – поднесла
её к своему лицу, принялась покрывать поцелуями. Я не чувствовал её
прикосновений. Следил за действиями женщины с удивлением и…
непониманием. Промелькнула мысль, что ко мне в палату пустили
сумасшедшую. Потому что женщина явно ошиблась, приняла меня за
кого-то другого. Я лишь убедился в своих подозрениях, когда женщина
заговорила.
- Мишенька, - произнесла она. – Сыночек…
***
Безумной женщина не выглядела. Как и не показалась мне
агрессивной. Её речи не походили на бессвязное бормотание. Звучали
негромко, но чётко и понятно (с едва заметным южнорусским
акцентом). Я слушал рассказы женщины – пытался если не вспомнить,
то хотя бы представить всё то, о чём она говорила. Потому что
заподозрил: сумасшедшим может оказаться вовсе не она. Смотрел
женщине в глаза. Сегодня её голос мне казался необычно бодрым.
Словно в жизни женщины произошло долгожданное радостное
событие.