И вновь лишь глухое молчание в ответ
на мои слова. Но в этом глухом молчание чувствуется лишь выгоревшая
усталость – в нем нет уже былого раздражение и неприязни по
отношению ко мне. Как кажется, ратники окончательно убедились в
том, что дневная атака по открытому полю, атака, за время которой
нас обязательно бы заметили – и встретили бы пулями да стрелами,
далась бы нам большой кровью. И как бы ни было жалко селян –
первый, самый яростный порыв мести ратники уже смыли вражеской
кровью… Хотя заряд ненависти к врагу вои теперь пронесут через всю
оставшуюся войну.
А понимание того, что устроившие
резню воры уже никого и никогда не тронут, стало для мужей пусть и
слабым, но все же утешением.
…Ночевка прошла на удивление мирно и
спокойно. В деревне мы прихватили нескольких поросят – и,
углубившись в лес, наконец-то зажгли несколько больших костров, на
которых начали одновременно и варить, и жарить свинину. Сало я
приказал срезать и поберечь – на морозе оно неплохо хранится. А при
случае, обжарив его прямо в котелках, можно и кашу наваристую
сготовить, и какую похлебку... Наиболее аппетитные куски вроде шеи
и хвостовика мы обжигали на огне, насадив их на толстые палки и
поднеся практически вплотную к языкам пламени – до готовности
внешнего слоя. После чего, посыпав их золой вместо дефицитной соли,
отрывали зубами скворчащее, горячее и сочное, жирное мясо... Этакий
средневековый вариант шаурмы с поправкой на особенности местной
кухни и походных условий, хах! И после дневного голодания да
жесткой, холодной солонины, это яство показалось особенно вкусным –
вкуснее всяких шашлыков из будущего.
А после очередь дошла и до жирного,
наваристого бульона…
Сытный ужин – и особенно бульон
согрели всех без исключения воев, так что спать мы легли вполне
себе сытыми и довольными жизнью. Насколько это возможно после
пережитого, ясное дело… Но ложе из лапника с наброшенными на еловые
ветки кафтанами или овечьими шкурами, служащими одеялами
крестьянам, вкупе с жаром костров, поддерживаемых сменными
«дневальными», позволили скоротать ночь в лесу без страха
замерзнуть – и даже с относительным комфортом. Просто по-настоящему
сильные морозы еще не начались – а вот до начала их как раз
желательно определиться с каким-либо жильем. Мыслями я несколько
раз возвращался к мертвой ныне деревни – вариант спорный, но дорогу
к селу не так сложно контролировать. И да, оно все же удалено от
наиболее оживленных «магистралей», то есть торных путей снабжения
поляков, но в тоже время может послужить хотя бы резервной базой
для отряда... Однако стоило мне вспомнить о колодце с утопленными в
нем младенцами, как я тут же прекратил даже думать в этом
направление…