«Вижу, не уймешься никак… Оставь!
Ведь мое терпение не безгранично. Не наказываю тебя только потому,
что это даже не попытка была, а так, глупость несусветная, но…
Запомни и на носу себе заруби, больше поблажек не будет».
Голос старика давно затих, а я все
еще продолжаю стоять в полном ступоре. Давит ощущение стыда и
полной раздавленности. В горячечной пустоте разум пытается
отвлечься от пережитого унижения и страха. Словно назло
прозвучавшей угрозе, он копается в воспоминаниях и, оправдываясь,
строит какие-то новые логические цепочки.
«Ерунда! Ерунда полная. – Крутится
мозг раз за разом. – Если рязанский князь все знает, то зачем
добровольно лезет в капкан?»
Грызущее изнутри непонимание,
неожиданно выплескивается в раздраженном вопросе.
– Если уж вы там, в Рязани, все
знаете, то зачем послов к хану прислали? Только людей зря
положили!
Ярема приподнимается, прижимая к
груди повязку.
– Странный ты человек, – его
единственный глаз впивается мне в лицо, – не пойму я тебя. Вроде бы
искренне переживаешь, а почему непонятно. Ведь ты чужой. Священник
откуда-то с запада. Зачем тебе лезть в наши дела?
Я молчу, а он, не дождавшись ответа,
продолжает.
– Зачем приехали? Неужто не понятно –
разведка. Князю надо знать: сколько здесь татар собралось, чем
вооружены, есть ли брони?
На это мой рот кривится в
непроизвольной усмешке.
– Выходит, не справились вы, подвели
князя.
– Выходит так, – рязанец тяжело
вздыхает, – ты, святой отец, обиду на меня не таи. Вижу, советуешь
ты от чистого сердца, только как Юрию Ингваревичу на Рязани в осаду
сесть, ежели город отказывается. Вече и господа городская порешили
против Ярослава не идти и в распри его с братом не лезть, а князю
сказали так: «Коли хочешь в спор Всеволодовичей вмешиваться, то
бери дружину, да людей охочих, и выходи в поле, а город в сем деле
тебе не подмога».
Я вдруг вспоминаю слова Александра на
совете у Батыя и только сейчас осознаю, какую мину тот заложил под
организацию сопротивления монголам. Ведь сейчас народ на Руси
думает, будто идут обычные княжеские разборки, а когда прозреет, то
уже поздно будет.
Мысли хаотично заметались в голове,
пока не вылились во вроде бы приемлемое решение.
– Тогда, пусть князь рязанский
отходит к Коломне на соединение с Юрием Владимирским. Вместе у них
больше шансов победить.