— Развяжи меня говорю! Я открою замок, и мы сбежим! — упрямо не унималась я. — Развязывай! Я уже один раз так сбежала, и, как видишь, цела и здорова!
— Нас поймают… — ещё пуще разрыдалась Латана. — И тогда и тогда… — она не договорила. Тихо заскулила, ну прямо как до смерти напуганный щенок, скосила в сторону глаза, и медленно сползла по прутьям вниз.
Я посмотрела по направлению её взгляда. Из домика с коптящей трубой вышли двое мужчин, молодой парень и старик, неспешно направившись в нашу сторону. И холод внутри меня сменился жаром... Как было по надетым на них кожаным фартукам не распознать их профессию? Палачи! К ним ближе была клетка Латаны. Отворив её дверцу, они выволокли дико завизжавшую девушку наружу.
— Наши женихи выкупят нас! — изо всех сил упираясь, истерично кричала она. — Пошлите за ними и они дадут вам много золота!
— Шагай и молчи! — устрашающе гаркнул на неё молодой палач, грубо притянув к себе и схватив за шею. — Есть на вас у нас уже другой покупатель...
— Нет, пощадите, не нужно меня трогать... — уже еле-еле жалобно бормотала Латана, потом захрипела, и безвольно закатила глаза.
— Вот так-то лучше будет! — препротивно хихикнул молодой.
— По-ща-ди-те... — с трудом вырвалось из сжатых его пальцами уст пленницы.
Я со всхлипом отвернулась, только всё равно расслышала шлепок звонкой пощёчины. Несчастную девушку хлестнул старик, и она затуркано умолкла, уже смирившись с тем, что её ожидает.
Вот, подслеповато щурясь, он поднёс к глазам её левую руку с браслетом, прощальным подарком Марка Торна, и принялся рассматривать надпись на гравировке, при этом беззвучно двигая иссохшими губами.
— Значит, тебя, красотулька, зовут Латана... — подняв голову, ухмыльнулся старый палач, — ...а красивое ты носила имечко в прошлой жизни... Всё! Кончилась твоя свобода, госпожа благородная воспитанница! А ну-ка не трусись и сама вытяни свою ручонку! — звонко щёлкнул он пальцами по её тяжёлому браслету. — Рабыне такое носить не пристало!
Латана испугано сжалась, всхлипнула напоследок, и безропотно подчинилась. Замерла с ужасом на лице, пытаясь сдержаться и не дрожать. Всё дальнейшее я видела будто в тумане: как старик придержал её за вытянутую руку, как его подручный, ловко орудуя большущими клещами, легко раскусил браслет воспитанницы, нисколечко не зацепив тонкого запястья девушки, и отбросил тяжёлое украшение в сторону, ну словно никому не нужную безделушку.