Мокошь испуганно замолчала, когда рядом с ней сверкнула золотая стрела. Озаренный блеском молний явился пред нею бог войны – Перун-Сварожич. Прежде серебристые волосы цвета летних облаков змеились сейчас черными тучами вокруг сурового лица Громовержца. Синие глаза метали молнии, и громовым раскатом разнеслось по всему Ирию:
- Ты что это, Мокошь, говорить вздумала? Речи твои богохульные услышал сам Белобог, сидя на своем звездном троне!
- Прости слова мои грешные, Сварожич! - отвечала Мокошь со слезами. - Но увидала я сегодня в озере судеб своем волшебном, что умерла колдунья, которая должна была объединить росов и свет веры нашей нести по землям подлунным. Морена злобная послала дочь свою огневицу – иссушила она Чарушу огнем лихорадочным, потушила искру ее. Страшно мне, Громовержец…
Омрачилось лицо Сварожича, будто тень набежала на него, словно только сейчас понял он, что случилось на окраине Великой пустоши. Утихли громовые раскаты в небесах Ирия, потухли синие и золотые молнии. Медленно и величаво подошел Перун к водам священного озера, склонился над ними. Он и сам не знал, что хотел там увидеть.
- Умирающие, мертвые боги… Мокошь, это, наверное, больно, - сдавленно проговорил Перун, внимательно вглядываясь в прозрачные чистые воды. - О да, боги умирают вместе со своим народом и его верой. А наш народ исчезает, растворяется в других… Интересно, каково это, умирать - вечно умирать?..
Мокошь и Семаргл молчали. Звенящая тишина упала на берега озера судеб. Застыл, склонившись над серебряными водами, бог войны. Даже воздух стал недвижим, опасаясь гнева Громовержца.
Тонкая рябь пробежала по гладкой зеркальной поверхности озера, и увидел Перун…
…И увидел Перун черноволосую воительницу, стройную и высокую, с бледным узким лицом и темными пронзительными глазами.
И мчалась дева с мечом наготове во главе несметного светлого воинства.
Перунова воинства.
Его воинства.
И замерло сердце древнего бога, словно ожегся он о взгляд чернявой девы.
Промелькнуло видение и исчезло… Досадливо поморщилась Мокошь, не успевшая увидать, что отразилось в священных водах. Прищурившись, глядела она на Громовержца, ожидая, что сейчас он расскажет ей о своем видении.
Но молчал Верховный бог, только грудь его часто вздымалась от волнения. Милана, дочь погибшей колдуньи - вот спасение для древних богов!.. Но кто из них захочет проливать кровь людей во имя продолжения своей жизни? Никто… кроме него. Поэтому Громовержец не ответил на немой вопрос, застывший в глазах богини-Матери. Он не даст Морене снова спутать клубок судьбы и вытащит нужную ему нить, которая спасет светлых богов, пусть даже ценой войны и крови.